Про право на защиту и совесть тюремщиков в отдельно взятой республике
Сегодня в 5.40 утра я вернулась из Мордовии. Уже третий раз тюремщики не допускают меня к довертельнице, оправдываясь в силу своих способностей:
🤡 то «гражданка Подоплелова самостоятельно покинула место дислокации колонии в 17 часов 30 минут» (после того, как прождала в холодной бытовке с 9 утра начальника, который весь день занимался в колонии чем угодно, кроме рассмотрения заявления адвоката);
🤡 то начальник «уехал на совещание», и без него никто не мог выписать пропуск (хотя предварительно он подписал все заявления на свидания и передачи родственникам, а моё заявление просто проигнорировал);
🤡 то доверительница якобы отказалась от встречи («ПВР не обязывает администрацию колонии провести эту встречу, чтобы осуждённый лично подтвердил отказ от юридической помощи»).
Второй недопуск даже Мордовское УФСИН признало незаконным, а с третьим, видимо, придётся идти в суд. Я искренне надеюсь, что это дело не придётся тащить в КС, чтобы расшифровать для ФСИН положения Конституции о праве на защиту, а также нормы УИК РФ, Закона об адвокатуре и, прости господи, ПВР исправительных учреждений в части отказа от адвоката.
Многие искренне удивлялись бесстыдству и жестокости ФСИН в отношении политических заключённых: к кому-то так же, как к моей доверительнице, не допускают адвокатов; кому-то устраивают бесконечное содержание в ШИЗО; кого-то бьют; кому-то не оказывают медицинскую помощь; не передают посылки; запрещают переписку и так далее. Но, к сожалению, это всё годами отрабатывалось на тех, кто осуждён за "обычные" преступления. Юридические баталии по этим вопросам уже набили оскомину.
Вчера же в Мордовии меня поразила другая история. Для того, чтобы она не произошла, сотрудникам ФСИН и МВД даже не надо было знать и соблюдать Конституцию, закон или судебную практику. Им нужно было лишь руководствоваться собственной совестью.
В одной из колоний актировали осуждённого: у него терминальная стадия рака. С соцслужбой была договорённость о том, что мы встретим этого человека в 2 часа и увезём туда, где его готовы были принять. Но оперативники решили по-другому. Несмотря на его протесты, они погрузили человека в 10 часов утра в машину и увезли на вокзал. Ему не хватило 200 рублей, чтобы купить билет на поезд. Сотрудники полиции на вокзале, узнав о нехватке и выяснив, что его кто-то должен встречать у колонии через несколько часов, не дали ему 200 рублей, не связались с колонией, не попросили мужчину дождаться нас на вокзале. Они разрешили ему уйти с двумя сумками в церковь, чтобы там милостыней набрать 200 рублей на билет. У этой истории относительный хэппи-энд: мы совершенно случайно встретили этого человека на улице в квартале от церкви. Теперь он в безопасности.
Если и есть шанс на то, что в этой стране что-то поменяется – то зависит он не от Конституции, а только от того, будет ли каждый из нас относиться к другим по-человечески.
Про право на защиту и совесть тюремщиков в отдельно взятой республике
Сегодня в 5.40 утра я вернулась из Мордовии. Уже третий раз тюремщики не допускают меня к довертельнице, оправдываясь в силу своих способностей:
🤡 то «гражданка Подоплелова самостоятельно покинула место дислокации колонии в 17 часов 30 минут» (после того, как прождала в холодной бытовке с 9 утра начальника, который весь день занимался в колонии чем угодно, кроме рассмотрения заявления адвоката);
🤡 то начальник «уехал на совещание», и без него никто не мог выписать пропуск (хотя предварительно он подписал все заявления на свидания и передачи родственникам, а моё заявление просто проигнорировал);
🤡 то доверительница якобы отказалась от встречи («ПВР не обязывает администрацию колонии провести эту встречу, чтобы осуждённый лично подтвердил отказ от юридической помощи»).
Второй недопуск даже Мордовское УФСИН признало незаконным, а с третьим, видимо, придётся идти в суд. Я искренне надеюсь, что это дело не придётся тащить в КС, чтобы расшифровать для ФСИН положения Конституции о праве на защиту, а также нормы УИК РФ, Закона об адвокатуре и, прости господи, ПВР исправительных учреждений в части отказа от адвоката.
Многие искренне удивлялись бесстыдству и жестокости ФСИН в отношении политических заключённых: к кому-то так же, как к моей доверительнице, не допускают адвокатов; кому-то устраивают бесконечное содержание в ШИЗО; кого-то бьют; кому-то не оказывают медицинскую помощь; не передают посылки; запрещают переписку и так далее. Но, к сожалению, это всё годами отрабатывалось на тех, кто осуждён за "обычные" преступления. Юридические баталии по этим вопросам уже набили оскомину.
Вчера же в Мордовии меня поразила другая история. Для того, чтобы она не произошла, сотрудникам ФСИН и МВД даже не надо было знать и соблюдать Конституцию, закон или судебную практику. Им нужно было лишь руководствоваться собственной совестью.
В одной из колоний актировали осуждённого: у него терминальная стадия рака. С соцслужбой была договорённость о том, что мы встретим этого человека в 2 часа и увезём туда, где его готовы были принять. Но оперативники решили по-другому. Несмотря на его протесты, они погрузили человека в 10 часов утра в машину и увезли на вокзал. Ему не хватило 200 рублей, чтобы купить билет на поезд. Сотрудники полиции на вокзале, узнав о нехватке и выяснив, что его кто-то должен встречать у колонии через несколько часов, не дали ему 200 рублей, не связались с колонией, не попросили мужчину дождаться нас на вокзале. Они разрешили ему уйти с двумя сумками в церковь, чтобы там милостыней набрать 200 рублей на билет. У этой истории относительный хэппи-энд: мы совершенно случайно встретили этого человека на улице в квартале от церкви. Теперь он в безопасности.
Если и есть шанс на то, что в этой стране что-то поменяется – то зависит он не от Конституции, а только от того, будет ли каждый из нас относиться к другим по-человечески.
BY Просто о КС
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from br
