НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ДВИЖЕНИЕМ "ПУТЬ ДОМОЙ", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ДВИЖЕНИЯ "ПУТЬ ДОМОЙ"
Часто, пока война не касается кого-то лично, ее масштабы и боль остаются где-то в новостях, в заголовках или, как здесь, на аллее с портретами погибших выпускников колледжа. Но эта аллея, усыпанная портретами молодых ребят, показывает жестокую правду — каждому из них едва исполнилось двадцать, и теперь их судьбы запечатлены на мемориальных досках вместо того, чтобы продолжаться среди нас.
Многие, кто сейчас живет спокойной жизнью, могут не осознавать весь масштаб потерь и разрушений, пока беда не стучится в их дом. Но чтобы такие утраты не стали общей судьбой, мы обязаны не просто помнить об этих ребятах, но и бороться за тех, кто сейчас еще жив и находится на передовой. За каждого бойца, за чьё будущее и жизни мы отвечаем здесь, в тылу. У кого-то там остался отец, у кого-то брат, а у кого-то сын, и они не должны стать просто портретами на стенах.
Нам нужно перестать молчать и закрывать глаза на происходящее, когда каждый день фронт забирает у нас еще одну жизнь. Важно осознать эти потери, пока есть возможность что-то изменить, пока тысячи семей не обрели статус семей погибших. Это не может продолжаться, и мы обязаны бороться за тех, кто защищает нас — ради их возвращения, ради того, чтобы такие мемориалы больше не пополнялись.
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ДВИЖЕНИЕМ "ПУТЬ ДОМОЙ", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ДВИЖЕНИЯ "ПУТЬ ДОМОЙ"
Часто, пока война не касается кого-то лично, ее масштабы и боль остаются где-то в новостях, в заголовках или, как здесь, на аллее с портретами погибших выпускников колледжа. Но эта аллея, усыпанная портретами молодых ребят, показывает жестокую правду — каждому из них едва исполнилось двадцать, и теперь их судьбы запечатлены на мемориальных досках вместо того, чтобы продолжаться среди нас.
Многие, кто сейчас живет спокойной жизнью, могут не осознавать весь масштаб потерь и разрушений, пока беда не стучится в их дом. Но чтобы такие утраты не стали общей судьбой, мы обязаны не просто помнить об этих ребятах, но и бороться за тех, кто сейчас еще жив и находится на передовой. За каждого бойца, за чьё будущее и жизни мы отвечаем здесь, в тылу. У кого-то там остался отец, у кого-то брат, а у кого-то сын, и они не должны стать просто портретами на стенах.
Нам нужно перестать молчать и закрывать глаза на происходящее, когда каждый день фронт забирает у нас еще одну жизнь. Важно осознать эти потери, пока есть возможность что-то изменить, пока тысячи семей не обрели статус семей погибших. Это не может продолжаться, и мы обязаны бороться за тех, кто защищает нас — ради их возвращения, ради того, чтобы такие мемориалы больше не пополнялись.
False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from br
