Уважаемая Анна, у которой я много чему научился (как в плане базового понимания работы законов в сфере охраны памятников, так и в работе по поиску и выявлению потенциальных зданий под снос), сетует на то, что с государством судиться стало невозможно.
Тут она, конечно, права, и я могу лишь ей посочувствовать - ей, как юристу на градозащитных судах, пришлось пережить много абсурда и тяжелых слушаний. И да, победить стало практически невозможно.
Однако хочу заметить, что суды это в том числе попытка привлечь внимание к проблеме; суды дают возможность получить доступ к тем или иным документам; понять, как чиновники или собственники смотрят на сложившуюся ситуацию и т.д и т.п. Короче говоря, это не только про фактическую победу. Хотя конечно, все истцы в таких делах стремятся к победе.
Плюс, есть ситуации, когда удается добиться большего, если в деле сохранения памятников участвует не только небольшая группа активистов, но и местные жители, как в случае с ВНИИБ. Я уверен, что это тоже влияет на процесс принятия решений.
Но в любом случае, вне зависимости от предполагаемоего исхода и целей, для таких дел нужно время и силы - а их можно применить на другие способы градозащиты (если, конечно, силы и время остались)
Уважаемая Анна, у которой я много чему научился (как в плане базового понимания работы законов в сфере охраны памятников, так и в работе по поиску и выявлению потенциальных зданий под снос), сетует на то, что с государством судиться стало невозможно.
Тут она, конечно, права, и я могу лишь ей посочувствовать - ей, как юристу на градозащитных судах, пришлось пережить много абсурда и тяжелых слушаний. И да, победить стало практически невозможно.
Однако хочу заметить, что суды это в том числе попытка привлечь внимание к проблеме; суды дают возможность получить доступ к тем или иным документам; понять, как чиновники или собственники смотрят на сложившуюся ситуацию и т.д и т.п. Короче говоря, это не только про фактическую победу. Хотя конечно, все истцы в таких делах стремятся к победе.
Плюс, есть ситуации, когда удается добиться большего, если в деле сохранения памятников участвует не только небольшая группа активистов, но и местные жители, как в случае с ВНИИБ. Я уверен, что это тоже влияет на процесс принятия решений.
Но в любом случае, вне зависимости от предполагаемоего исхода и целей, для таких дел нужно время и силы - а их можно применить на другие способы градозащиты (если, конечно, силы и время остались)
But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform.
from br
