Любой успешный предприниматель — это сочетание личных талантов, удачного стечения обстоятельств и общественного запроса. Я, разумеется, не говорю о мелких гешефтах, я говорю о тех, чьи чудесные деяния придают курсам MBA привкус религиозного культа.
Бизнес-таланты, вопреки убеждённости фанатов, не такая уж и уникальная штука. Ими обладает далеко не каждый второй, однако таких людей довольно много. Если вы работаете в офисе, посмотрите на тех, кто быстро карабкается вверх по вантам корпоративной иерархии — эти таланты у них есть, но в пресловутый «список Форбс» они никогда не войдут.
Стечение обстоятельств более экзотично, но в целом, тоже не бог весть какая чупакабра. Это довольно длинный список ситуаций в диапазоне от правильно затусованных родителей до ловко добытого вагона с дефицитным товаром. Как показали 90-е, обстоятельства могут удачно сходиться во множестве точек и на множестве людей, но для абсолютного большинства это просто источник проблем и последующих душевных терзаний о просранных шансах.
Но даже если человек обладает талантом предпринимателя и ему повезло с обстоятельствами, это ещё ничего не значит, поскольку главный и самый редкий элемент этой троицы — общественный запрос. Термин этот не очень хорош, но ничего лучше мне в голову не пришло. Речь, даже фигурально, не идёт о толпе, собравшейся на площади, и с нетерпеливым выражением лиц чего-то ждущей. Речь идёт о готовности общества воспринять продукт предприятия, задуманного Генрифордом Стивджобсовичем Элонмасковым.
Готовность эта проявляется не только и не столько в массовом вожделении не-знамо-чего-но-очень-классного, приготовляемого нашим героем для продажи (это вожделение может формироваться по ходу дела), сколько в возможности найти поддержку в бизнес-сообществе. Каким бы талантливым ни был Стив Возняк и каким бы напористым ни был Стив Джобс, судилось им слиться с толпой безымянных энтузиастов персональных ЭВМ, коих в 1970-е было не меньше, чем сейчас энтузиастов ИИ — кабы в 1976 году им не повстречался Дон Валентайн, инвестировавший в рискованные компьютерные инновации, навроде игровой консоли Atari.
Выглядевший жутковато первый компьютер Apple Валентайна не убедил, поэтому он уклончиво сосватал им более легковерного, но не менее пробивного Майка Марккулу, который и добыл для проекта первые 250 тысяч долларов. Через два года свою сотку в дело вложил и Валентайн, когда понял, что оно того стоит, и тогда инвесторы пошли косяком. В числе самых первых инвесторов (288 тысяч долларов, гораздо больше прочих) была компания Venrock, в имени которой «ven» значило «venture», а «rock» — Rockefeller.
Это и есть то, что я называю общественным запросом: когда к тебе приходит условный Рокфеллер и даёт денег. Эти люди не следуют за трендами, они тренды создают. Если они решили, что общество нуждается в некой Штуке, то общество проснётся завтра со стойким ощущением, что для полного счастья им не хватает именно этой Штуки. Никакой магии в этом нет, обычный массовый гипноз через масс-медиа, действие которого мы наблюдаем всякий раз, открывая новости. Но без этого гипноза общество никогда не узнает, чего ему хочется.
Что в этом случае «общество» и чем в этом «обществе» являемся мы — вопрос философский, но успешный предприниматель такими вопросами не задаётся.
PS. Значит ли это, что прогресс управляется рокфеллерами? Нет, конечно. Прогресс — вещь в себе, у него свои законы. Но прогресс в лаборатории и прогресс на полке вашего икеевского шкафа — очень разные вещи. Лаборатория может управляться Господом Богом — хотя гранты выделяет не Господь. Но вашей полкой управляет тот самый условный рокфеллер (вместо этого имени можете подставить любое другое, мне просто нравится, что оно звучит как «rock fella»).
PPS. Значит ли это, что наша цель — коммунизм? Скорее нет, чем да — хотя ответ на этот вопрос становится с каждым годом всё менее безапелляционным.
Любой успешный предприниматель — это сочетание личных талантов, удачного стечения обстоятельств и общественного запроса. Я, разумеется, не говорю о мелких гешефтах, я говорю о тех, чьи чудесные деяния придают курсам MBA привкус религиозного культа.
Бизнес-таланты, вопреки убеждённости фанатов, не такая уж и уникальная штука. Ими обладает далеко не каждый второй, однако таких людей довольно много. Если вы работаете в офисе, посмотрите на тех, кто быстро карабкается вверх по вантам корпоративной иерархии — эти таланты у них есть, но в пресловутый «список Форбс» они никогда не войдут.
Стечение обстоятельств более экзотично, но в целом, тоже не бог весть какая чупакабра. Это довольно длинный список ситуаций в диапазоне от правильно затусованных родителей до ловко добытого вагона с дефицитным товаром. Как показали 90-е, обстоятельства могут удачно сходиться во множестве точек и на множестве людей, но для абсолютного большинства это просто источник проблем и последующих душевных терзаний о просранных шансах.
Но даже если человек обладает талантом предпринимателя и ему повезло с обстоятельствами, это ещё ничего не значит, поскольку главный и самый редкий элемент этой троицы — общественный запрос. Термин этот не очень хорош, но ничего лучше мне в голову не пришло. Речь, даже фигурально, не идёт о толпе, собравшейся на площади, и с нетерпеливым выражением лиц чего-то ждущей. Речь идёт о готовности общества воспринять продукт предприятия, задуманного Генрифордом Стивджобсовичем Элонмасковым.
Готовность эта проявляется не только и не столько в массовом вожделении не-знамо-чего-но-очень-классного, приготовляемого нашим героем для продажи (это вожделение может формироваться по ходу дела), сколько в возможности найти поддержку в бизнес-сообществе. Каким бы талантливым ни был Стив Возняк и каким бы напористым ни был Стив Джобс, судилось им слиться с толпой безымянных энтузиастов персональных ЭВМ, коих в 1970-е было не меньше, чем сейчас энтузиастов ИИ — кабы в 1976 году им не повстречался Дон Валентайн, инвестировавший в рискованные компьютерные инновации, навроде игровой консоли Atari.
Выглядевший жутковато первый компьютер Apple Валентайна не убедил, поэтому он уклончиво сосватал им более легковерного, но не менее пробивного Майка Марккулу, который и добыл для проекта первые 250 тысяч долларов. Через два года свою сотку в дело вложил и Валентайн, когда понял, что оно того стоит, и тогда инвесторы пошли косяком. В числе самых первых инвесторов (288 тысяч долларов, гораздо больше прочих) была компания Venrock, в имени которой «ven» значило «venture», а «rock» — Rockefeller.
Это и есть то, что я называю общественным запросом: когда к тебе приходит условный Рокфеллер и даёт денег. Эти люди не следуют за трендами, они тренды создают. Если они решили, что общество нуждается в некой Штуке, то общество проснётся завтра со стойким ощущением, что для полного счастья им не хватает именно этой Штуки. Никакой магии в этом нет, обычный массовый гипноз через масс-медиа, действие которого мы наблюдаем всякий раз, открывая новости. Но без этого гипноза общество никогда не узнает, чего ему хочется.
Что в этом случае «общество» и чем в этом «обществе» являемся мы — вопрос философский, но успешный предприниматель такими вопросами не задаётся.
PS. Значит ли это, что прогресс управляется рокфеллерами? Нет, конечно. Прогресс — вещь в себе, у него свои законы. Но прогресс в лаборатории и прогресс на полке вашего икеевского шкафа — очень разные вещи. Лаборатория может управляться Господом Богом — хотя гранты выделяет не Господь. Но вашей полкой управляет тот самый условный рокфеллер (вместо этого имени можете подставить любое другое, мне просто нравится, что оно звучит как «rock fella»).
PPS. Значит ли это, что наша цель — коммунизм? Скорее нет, чем да — хотя ответ на этот вопрос становится с каждым годом всё менее безапелляционным.
BY Отец Гиперсемиотий
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai.
from br
