18-летнему политзаключённому Егору Балазейкину, который страдает аутоиммунным гепатитом, установили третью группу инвалидности.
Официальный документ об этом опубликовали в группе поддержки юноши в телеграм.
Егор Балазейкин находится в заключении с 2023 года. На момент ареста мальчику было всего 17 лет, его обвинили в покушении на теракт из-за попытки поджечь военкомат. На суде Егор признал попытку поджога, но объяснил, что никаких террористических намерений у него не было. Своей акцией он хотел выразить протест против войны, на которой погиб его родной дядя.
В итоге мальчика приговорили к 6 годам воспитательной колонии. Ещё до ареста Егор страдал от серьёзного заболевания – аутоиммунного гепатита. В заключении болезнь стала быстрее прогрессировать. В анализах крови обнаружили признаки некроза клеток печени.
До установления инвалидности близкие Егора Балазейкина сообщали, что он мог неделями оставаться без жизненно необходимых препаратов. Так около месяца назад Егору начали давать таблетки только после того, как его родители приехали с визитом в администрацию колонии.
18-летнему политзаключённому Егору Балазейкину, который страдает аутоиммунным гепатитом, установили третью группу инвалидности.
Официальный документ об этом опубликовали в группе поддержки юноши в телеграм.
Егор Балазейкин находится в заключении с 2023 года. На момент ареста мальчику было всего 17 лет, его обвинили в покушении на теракт из-за попытки поджечь военкомат. На суде Егор признал попытку поджога, но объяснил, что никаких террористических намерений у него не было. Своей акцией он хотел выразить протест против войны, на которой погиб его родной дядя.
В итоге мальчика приговорили к 6 годам воспитательной колонии. Ещё до ареста Егор страдал от серьёзного заболевания – аутоиммунного гепатита. В заключении болезнь стала быстрее прогрессировать. В анализах крови обнаружили признаки некроза клеток печени.
До установления инвалидности близкие Егора Балазейкина сообщали, что он мог неделями оставаться без жизненно необходимых препаратов. Так около месяца назад Егору начали давать таблетки только после того, как его родители приехали с визитом в администрацию колонии.
This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes.
from br
