Подписчик поделился своей рецензией на книгу «Наукообразная чушь» Стюарта Ричи.

На мой взгляд, внимания заслуживает если и не сама книга, то, как минимум, упомянутые в рецензии проблемы. Ниже привожу текст в с небольшим сокращением, рецензия опубликована в канале Ethnically Clean Ponds.

"...Что по факту происходит и что делается – оказывается подозрительно не похоже на ту сферическую в вакууме науку, о которой рассказывали на двух-трех-между-делом-лекциях по философии науки в аспирантуре. Как следствие, те практики и институты, в которых оказываются молодые научные работники, быстро их засасывают, и под лейблом науки они начинают практиковать нечто, по духу существенно отличающееся от того, как должна быть устроена наука. А хорошего референса – где посмотреть, как наука должна работать правильно – нет. Есть много литературы о конкретных методах, о том, как должно строиться исследование, но как должна работать наука в целом – такой литературы сильно меньше и как будто совсем нет ее в ближайшем доступе.

Книга Стюарта Ричи замечательно закрывает эту лакуну. Строго говоря, посвящена она тому, как наука malfunctions – как она пошла не туда. И действительно, хотя всем должно быть понятно, что опровергнутая гипотеза, если эксперимент был корректным, так же ценна и достойна публикации, как и подтвержденная, публикуются почти исключительно «положительные» результаты. Хотя очевидно, что результаты большей части исследований должны быть тривиальными, во многом дублирующими результаты других исследований (потому что как еще получить «твердое» знание о том, как устроены вещи) и, откровенно говоря, скучными, «упаковываются» исследования почти исключительно как прорывные.

Почему это происходит? И к каким результатам это приводит – конкретным (типа прямых фальсификаций данных или пи-хакинга) и общеинституциональным (в этой игре на выживание выигрывают хорошо продающие свои результаты «павлины», а не зануды, двадцать восемь раз перепроверяющие то, что у них получилось) – об этом книга.

Но для того, чтобы показать, как неправильно наука работает, Ричи по необходимости рассказывает, как она должна работать правильно. Помимо простых, но важных идей, типа что статья – это сообщение коллегам о том, как ваше структурированное и документированное воздействие на некоторый объект отразилось на нем, и что этот результат говорит о том, как устроены вещи шире – автор говорит и о более сложных вещах: например, о важности публичной фиксации ожидаемых результатов исследования до проведения эмпирической работы – ведь если результат будет «отрицательным», он скорее всего не будет опубликован (а будут опубликованы случайные «положительные» результаты), а значит коллеги-ученые и человечество в целом не будет в курсе полученного научного факта, а от этого пострадает и наука, и общее представление человечества о мире.

Помимо принципов, однако, Ричи много говорит и о конкретных институтах и инструментах – о журналах, издательствах, наукометрии, индексе Хирша и даже о пиратских способах дОбычи научных статей и книг «в обход» издательств (да, эти два волшебных слова, сайхаб и либген). При этом книга ни на секунду не занудна, читается на одном дыхании и, по прочтении ее, даже если ты «в бизнесе» уже много лет – меняешься. И хочется заниматься наукой с утроенной силой, а параллельно – вернуть ее к нормальности, которой, впрочем, скорее всего никогда не было, а значит – ее нужно создать, и в ее создании также можно принять участие.

В общем, мои самые горячие рекомендации. Книга эта, кроме того, повод посмотреть вокруг – на те научные институты, в которые вовлечены ученые из читающих этот пост. Эти институты будут неизбежно несколько отличаться от того, что описал Ричи. И отличия эти, равно как и сама книга, могут и должны стать предметом детального обсуждения".


Комм. РR: предвижу комментарии, объясняющие, почему всё работает именно так и никак иначе. Но наличие таких причин — это не повод отказываться от размышлений о более рациональной организации науки и от попыток с умом искоренять хотя бы наиболее вредные практики.

2025 год – год выборов в Российскую академию наук. Это знаковое событие, которое однозначно привлекает огромное внимание всего научного и околонаучного сообщества, которое уже надувает огромный информационный пузырь. В конце мая ему суждено лопнуть, и мы сможем оценить сухой остаток, обследование которого покажет значимость академии в государстве, зрелость самого института академии, как академия видит развитие науки и, пожалуй, главное – какой вектор для самой себя она выбирает на обозримое будущее. Еще чуть-чуть, и начнутся официальные процедуры выборов, описанные в Уставе РАН.

Роль РАН в науке и научно-технологическом развитии страны всем видится по-разному, но главная задача, по мне, смещение самой фундаментальной границы человечества – границы между познанным и непознанным, в сторону непознанного постоянным приращением нового знания. Человек живет не только на Земле, его ареал обитания ограничен еще и границами познанного.

Работая в двух отделениях академии: Отделении биологических наук и региональном Дальневосточном отделении, я, как и другие члены академии, заинтересован в ее развитии, поэтому в выборах академии вижу замечательный предмет для анализа. Доступ к данным сейчас сильно ограничен, но elibrary, пройдя долгий путь эволюции, сейчас вполне обеспечивает приемлемое их качество.

Начнем его с двух диаграмм, посвященных анализу составов двух моих отделений. Абсцисса на диаграммах – это индекс Хирша. Про него нашутили достаточно, и необходимости рассказа о том, что это такое, нет. Ордината – это процентиль в рейтинге исследователей по направлениям наук, рассчитываемый elibrary по направлениям наук по цитированиям за последние 5 лет. Процентиль 1 означает, что автор в последние 5 лет находится в топе рейтинга исследователей, работающих по данному направлению, в верхней группе исследователей, составляющих один процент от всего исследовательского сообщества данного направления. Хирш у такого исследователя может быть невысокий, если исследователь молодой и написал пока не много статей, или пишет очень значимые книги, или область исследования редкая. Наоборот, процентиль может приближаться к 100 у исследователя с огромным Хиршем, если он давно бросил науку и не выдает ничего нового (такое тоже бывает). Для формирования набора данных и для расчета индекса Хирша, и для расчета процентиля использованы только журналы ядра РИНЦ.

Посмотрим на диаграммы.

Активные в научном плане члены отделений находятся в пределах первых десяти процентилей в верхней части диаграмм. У кого-то Хирш большой, у кого-то не очень, но понятно, что чем выше и правее точка, тем больше оснований ассоциировать члена академии с Зубром.

В зеленой рамке – область, желанная для любого отделения: чем больше членов отделения в ней, тем сильнее отделение. В черной рамке члены отделения с низким и процентилем, и индексом Хирша. Наверное, я бы воздержался от определения "балласт", но обилие точек в этой области дает пищу наиболее одиозным критикам академии как минимум, и не поддается логике, исходя из императива нового знания, как максимум.

Красная точка и оси, ей заданные, показывают средние значения по Хиршу и процентилю для членов отделений. Движение ее после выборов вправо вверх будет означать развитие, влево вниз – все, что угодно, но другое.

Бросается в глаза и полное отсутствие дифференциации по этим параметрам между академиками (синие кружки) и членами корреспондентами (зеленые кружки), что понятно, не только публикациями ограничивается деятельность члена академии.

Цель выборов – пополнить академию новыми членами – лидерами своих научных направлений, сделать академию в целом и отделения сильнее. Есть ли для этого ресурсы? Однозначно есть, и они огромны. Вглядимся в молодое поколение, сделаем выбор, который сдвинет облако точек на диаграммах вправо вверх.

Примерная блок-схема реформ в российском высшем образовании.

Посвящается окончательному выходу нашей страны из Болонской системы с 1 сентября 2026 года, а также предшествующему входу в Болонскую систему и регулярным изменениям ФГОС.

Преподавание — не приоритет

Привожу результаты опроса об оплате сверхурочной нагрузки доцента в университете (более 1000 голосов).

Самые распространённые варианты — от 300 до 500 руб/час и менее 300 руб/час (37% и 25%). Причём, как неоднократно указали в комментариях, в ряде вузов переработки просто не оплачиваются, но в силу интеллигентности, страха или из чувства долга никто не жалуется.

Цифры вполне отражают текущие приоритеты. Университеты охотно поощряют статьи, патенты, конкурсы, стартапы, ДПО и вообще что угодно помимо, собственно, качественного обучения студентов. Это полностью соответствует требованию показывать научный рост и выполнять "третью миссию" во что бы то ни стало.

Скажу очевидное: передача знаний — ключевой процесс в университете, без него остальные функции не имеют смысла. Однако сейчас настройки системы со всей прямотой показывают преподавателю, что обучение студентов — непрестижная и тягостная повинность, и вместо подготовки к парам лучше заняться более востребованными делами.

Сегодня нужна наука, сделанная позавчера

Не могу не поддержать посыл вот этого поста Зоопарка. Волонтёров, устраняющих последствия разлива мазута на Чёрном море, можно только благодарить, в особенности за то, что не дали замалчивать проблему и били во все набаты. А уж делать ли политический капитал на волонтёрской деятельности — это личное решение каждого участника, которое здесь обсуждать не хочется.

Но про науку хотелось бы добавить. Действительно, попутное замечание депутата Метелева о том, что "все ждут от ученых и инженеров эффективных решений", очень раздражает, хоть оно и явно не подразумевало глубокого посыла. Во-первых, странно говорить о разработке новых технических решений, а тем более их научных основ, когда разлив уже произошёл и устранять его нужно прямо сейчас. Необходимо знать и использовать готовые технологии.

Во-вторых, если (а) произошла авария и (б) чрезвычайные службы не могут с ней справиться без волонтёров, значит, где-то уже не послушали инженеров или просто их не привлекали. Это касается и эксплуатации судна, и готовности инструментов для ликвидации аварий такого типа.

Но самое грустное здесь то, что учёные регулярно говорят о подобных проблемах, только к ним редко прислушиваются. Профилактика и мониторинг стоят денег и требует усилий, проще надеяться на авось. Так было с катастрофическим разливом дизельного топлива в Норильске в 2020-м году: по основной версии, резервуар с топливом разрушился, поскольку опирался сваями на вечную мерзлоту, которая (внезапно) подтаяла. О деградации вечной мерзлоты из-за глобального потепления российские учёные предупреждали регулярно, в том числе, по иронии судьбы, доклад на эту тему прозвучал на заседании Президиума РАН буквально за два месяца до аварии.

Новые технологии поиска и устранения нефтяных разливов тоже, естественно, обсуждаются, причём на достаточно высоком уровне. В том же 2020 году проходила выездная сессия РАН на Сахалине (с участием губернатора Лимаренко), где вице-президент РАН Валерий Бондур назвал опытный полигон для ликвидации последствий нефтяных разливов одним из приоритетных проектов для региона. В начале 2025 года звучит очень злободневно, да только где тот полигон и результаты его работы...

И это лишь два готовых примера, которые были под рукой и упоминались в канале. Проблема не в том, что учёным и инженерам нечего предложить, а в том, что к ним обращаются, когда уже поздно. На пожаре глупо обсуждать конструкцию огнетушителя и изучать новые способы пенообразования: надо пользоваться тем, что есть. А вот после пожара имеет смысл задуматься, как не загореться в следующий раз и как тушить эффективнее.

К сожалению, второй этап требует многолетней скучной работы, а общественный интерес к нему держится в лучшем случае несколько месяцев, а затем закономерно спадает. До нового пожара, само собой.

выбираем публикационную стратегию, коллеги!

/посвящается новым героям КРИНЖа/

Новости, которые нетрудно было предсказать. Суперкомпьютерный центр РАН, который передали Курчатовскому институту и сделали платным для пользователей, фактически простаивает с начала года.

Ранее загрузка суперкомпьютеров опускалась ниже 80% только при технических проблемах: здесь выложена статистика за 2015-2021 годы. Подписчик канала сообщает, что за прошедшую рабочую неделю у центра было всего три активных пользователя (такая информация пока доступна). В какой-то момент на 5 суперкомпьютерах была запущена всего одна задача, а в другие моменты не использовался вообще ни один из них.

Да, внешние научные группы вряд ли успели заключить договоры о платном доступе (хотя я с трудом представляю тех, кто готов платить несколько миллионов рублей в год на одну активную группу теоретиков). Важнее то, что суперкомпьютер оказывается ненужным и самим сотрудникам Курчатника.

При этом МСЦ РАН был очень востребован учёными из институтов РАН и университетов, не имеющих достаточных вычислительных мощностей. Даже сотрудники МГУ, несмотря на наличие своего суперкомпьютера Ломоносов, устраивались на долю ставки в институты РАН, чтобы пользоваться МСЦ.

Если говорить о последствиях, отключение доступа к вычислительным мощностям сильно снизит конкурентоспособность исследований этих групп, отбросив лет на двадцать назад. Условно говоря, если на современном уровне принято моделировать плазму из миллиарда частиц, то, обсчитывая только миллион частиц, невозможно или очень сложно найти что-то новое. Естественно, это скажется и на уровне публикаций: как пишут в комментариях, будем выкручиваться.

Добавлю, пожалуй, что никакие рассуждения о рыночной стоимости узло-часов здесь неуместны, поскольку суперкомпьютерный центр был и остаётся федеральной собственностью, а его функционирование оплачивается, так или иначе, бюджетными деньгами. Просто, сменив ведомственную принадлежность, он практически перестал использоваться, что особенно обидно при общем недостатке ресурсов в фундаментальной науке.

Новость вечера пятницы. Журналист и политтехнолог Михаил Белый, который раздул скандал федерального масштаба вокруг образовательного центра «Дети да Винчи», хочет вернуть ребёнка обратно в этот центр.

Ранее Белый публично обвинял руководителей центра в угрозах и финансовых махинациях, а также навлёк на него множество проверок, пользуясь своими связями. Что характерно, проверки никаких нарушений не выявили, но вымотали сотрудников организации и, конечно же, помешали нормальной работе.

Главным аргументом в решении родителей вернуть ребёнка обратно стали друзья, по которым он, естественно, скучает.

Правда, М. Белый не уточнил, не хочет ли он извиниться перед сотрудниками центра "Дети да Винчи" за кучу скандальных публикаций в ТГ-канале и в СМИ, а также за ложные обвинения в мошенничестве и угрозах.

Ах да, важное уточнение. Чтобы вернуть ребёнка на обучение, Михаил Белый решил для надёжности обратиться с таким требованием сразу в суд. Подробности можно прочитать вот здесь.

No comment 🤡

Немногие знают, что самый длинный сериал — это отнюдь не "Санта-Барбара", а "Путеводный свет" история с выборами руководителя НТЦ УП РАН.

Итак, продолжаем следить за выборами и назначениями руководителей научных организаций. Только что закончился прием документов у кандидатов на должности руководителей нескольких институтов, среди которых уже знакомый подписчикам Научно-технологический центр уникального приборостроения РАН (НТЦ УП РАН). Это одна из ряда организаций, в которых нормальный процесс выбора директора был заблокирован Отделением нанотехнологий и информационных технологий РАН и превращён в балаган.

Содержание предыдущих серий. В 2023 году из-за конфликта с ОНИТ РАН был снят директор НТЦ УП РАН, довольно успешно управлявший центром и пользовавшийся поддержкой коллектива. Вместо него назначили исполняющего обязанности М.С. Афанасьева, не имевшего никакого отношения к организации, без серьёзного административного опыта и подверженного внешним влияниям. На этот же год были назначены выборы на должность руководителя НТЦ УП РАН. Всего было выдвинуто 3 кандидата: два от коллектива и один от РАН – как раз-таки свеженазначенный и.о., который поддержкой у коллектива не пользовался.

Несмотря на многочисленные письма коллектива с просьбой учесть мнение сотрудников, допустить всех кандидатов и провести честные выборы, в РАН согласовали только выдвинутого ими Афанасьева, а остальных без объяснений отклонили. С одним кандидатом выборы не состоялись, и исполняющий обязанности остался управлять институтом в прежнем статусе. К слову, по этой схеме — не согласовывать неугодных кандидатов от коллектива и присылать своего человека — ОНИТ РАН уже действовало с НТЦ УП РАН ранее.

Завязка нового сезона. Сейчас Ученый совет НТЦ УП РАН рекомендовал на должность директора четырёх кандидатов из числа сотрудников, среди которых и текущий исполняющий обязанности директора М.С. Афанасьев. За прошедшие полтора года слишком резких действий он не предпринимал, но и особого доверия коллектива тоже завоевать не смог, вследствие чего был выдвинут с минимальным перевесом голосов.

Таким образом, в следующих сериях мы узнаем, кого из кандидатов и по какой причине отклонят РАН и Минобрнауки, и сможет ли НТЦ УП РАН наконец просто нормально функционировать. Надеюсь, министерство и РАН наконец осознали, что ходят по замкнутому кругу и не допустят повторения сценария с отменой выборов и новым назначением и.о.

Насколько можно заключить из общего контекста ситуации и достоверных слухов, которыми земля полнится, сам М.С. Афанасьев абсолютно не мотивирован совершать подвиги в управлении институтом и что-то деятельно развивать. Скорее всего, он стремится увеличить шансы избрания членом-корреспонденом РАН на ближайших выборах. Должность директора в научном институте в реальности довольно незавидна, а "морковка" в виде членства в РАН — секрет Полишинеля, о котором недавно, например, рассуждал А. Р. Хохлов: так академия пытается увеличить влияние на свои бывшие институты. К слову, сам М.С. Афанасьев уже пробовал избраться член-корром на предыдущих выборах 2022 года.

Основная проблема здесь даже не в персональном составе РАН, а в том, что институт становится разменной монетой во внутренней политической игре, которая, по большому счёту, интересна лишь нескольким лицам. Так что будем следить за развитием событий, и в особенности за дипломатическими действиями академиков ОНИТ РАН.

Техническое объявление

UPD: К сожалению, новый антиспам-бот не оправдал ожиданий, поэтому чат канала возвращается к использованию бота Шилди.

Он также попросит вас решить капчу сразу после вступления в чат. Не игнорируйте это задание, иначе бот автоматически исключит вас из чата.

Ссылка на чат: @trueresearch_chat.

P.S. Если у вас возникли проблемы со вступлением в чат или вас случайно забанили при чистке ботов, напишите о проблеме вот сюда: @RResearcherBot.

Балки и декорации

Прочитал несколько обрывистое рассуждение про волонтёров и наставников и хочу сформулировать тезисы по этому поводу.

Нужно отличать несущие балки общественно-политической конструкции от декораций: волонтёры бывают разные. На мой взгляд, сегодня мы наблюдаем уверенное развитие декоративной или фестивально-конкурсной ветки волонтёрства, в которой суть дела отходит далеко на задний план. То же самое можно сказать и про декоративную ветку наставничества, молодёжной науки или гос.блогерства.

Наиболее характерный отличительный признак симулякра: лидеров и организаторов этого сообщества интересует в первую очередь зарабатывание социальных и политических баллов, а сами волонтёры, наставники, молодые учёные и прочие являются лишь материалом и красивым фоном. Обычно это отношение неизбежно вылезает наружу: в словах, фотографиях, комментариях. Типичным примером может быть лидер какого-нибудь Студенческого научного общества, который не особо интересуется развитием науки, а занимается налаживанием своей карьеры в университете или выше, используя красивый статус.

Другой пример. В декабре на сайте АНО "Россия — страна возможностей" размещены материалы об итогах конкурса "Наставничество". В этих новостях упомянуты 20 (!!) чиновников и уважаемых гостей, с цитатами или краткими характеристиками, а также с десяток партнёров и спонсоров. Ни один наставник-победитель конкурса не упомянут, не говоря уже о содержании его достижений. Более того, список победителей в открытом доступе найти не удаётся.

Разве цель конкурса — не в популяризации наставничества и распространении лучших практик? И кому вообще было посвящено мероприятие? Вопросы риторические. Пока на сайте и в соцсетях конкурса материалов негусто, опубликованы только пять коротких интервью с победителями (коих в сумме должно быть, вообще-то, сто человек). А комментарии забиты недовольными школьными учительницами участниками, которым не выдали сертификаты участника и не сообщили критерии оценки и баллы.

Естественно, параллельно этой своеобразной движухе существуют другие волонтёры и наставники, которые занимаются своим делом независимо от фестивалей и конкурсов, а также не оформляя удостоверений и не собирая портфолио. В некоторых областях нашей жизни (поиск пропавших без вести, помощь тяжелобольным и т.п.) такое волонтёрство — это действительно несущая балка социальной конструкции.

как ощущается грант РНФ, который ты пытаешься выиграть при конкурсе 15:1

источник

Рекомендую прочитать не только сам пост, но и комментарии к нему:

#дед_инсайд

РНФ. Спасибо, что живой

Привет, коллега!

Как-то глубоко в студенчестве я совершенно случайно забрела в Азбуку Вкуса, так как это был единственный круглосуточный магазин в округе. Я девочка из провинции и не разбиралась в московских заведениях, поэтому не знала, что конкретно это не предназначено для бедных студентов, живущих на 10 тысяч в месяц. Увидела цены, охренела и в итоге купила какой-то самый дешманский хлеб за 50 рублей (против 25 в Ашане) и молоко за 80 (против 35). И это был мой ужин и завтрак.

Почему я вспомнила эту историю? Потому что проверяла я тут на смету на закупку реактивов и испытала примерно такое чувство как 15 лет назад в Азбуке Вкуса. Вроде все те же самые реактивы, что и всегда, но в 3 раза дороже и на предложенные 2 млн можно купить только половину необходимого. Я подняла договоры за 2017 год и там антитела, которые я сейчас покупаю за 130 тысяч стоят 37. Да, я в курсе про инфляцию и санкции и понимаю откуда растут ноги у такого подорожания. Мне непонятно почему при этом не индексируются гранты и бюджет на закупки в 2017 и сейчас одинаковый.

Мне как-то скидывали вот эту статью и согласно ей в абсолютных значениях финансирование науки в РФ в 56 раз меньше, чем в США и в 25 чем в Китае. Но хрен с ним с абсолютными значениями, в конце концов страны имеют разные доходы. Но траты на науку в процентах от ВВП в США составляют примерно 3,6%, в Китае ~2,5%, а в России ~0,8%. Опять же нам регулярно сообщают, что траты на науку у нас каждый год растут, но процент при этом особо не меняется. А казалось бы с учётом нынешних наценок, чтобы поддерживать науку на плаву надо куда больше, чем индексировать на официальный уровень инфляции. А чтобы еще и развиваться куда-то, импортозамещать всё подряд - надо ещё больше.

Новым командам и раньше было непросто получить гранты, а теперь ещё надо и выжить на них и выжать максимум для исследования. Хорошо, если у коллектива есть сильные публикации, которые кто-то оплатил, это поможет в получении гранта. И всё равно, сходу влететь в большие гранты не получится, надо начинать с полуторамиллионников РНФ, а их выполнение возможно в сильных центрах, где уже было/есть другое финансирование, с которого можно пособирать остатки расходки. Без этого - денег сделать нормальное исследование может не хватить. В комментариях для наглядности приведу траты для своего такого гранта.

Не раз слышала от коллег и встречала в комментариях позицию, что "не будет гранта - придётся уходить из науки". Кажется, что через какое-то время люди будут гораздо сильнее концентрироваться вокруг именитых руководителей и пробиваться оттуда, возможно попутно формируя научные школы. Остальные будут сидеть на минимальной оплате и писать статьи в мурзилки или уйдут кто куда. С одной стороны сильные научные школы - звучит неплохо, а с другой стороны, не приведёт ли это к кризису идей и монополии в области?

В общем, у меня немного упадническое настроение и ощущение, что наука в нашей стране становится всё менее и менее притягательной, как для государства, так и для самих исследователей. Я нигде так сильно не чувствую последствия санкций, как в работе учёных. Хочется верить, что когда-нибудь станет лучше, но пока динамика так себе.

Коллеги, а как у вас с настроем? Нет ли ощущения, что получить грант становится всё сложнее? А если получаете, то хватает ли его?

Настоящие средние зарплаты преподавателей могут быть только в Среднерусском университете, в остальных - игристые статистические показатели.

Подумываю ввести рубрику #недооцененныефакторы.

Несмотря на общие проблемы, даже в соседних научных областях условия работы могут очень неожиданно отличаться. Для начала хочу зафиксировать два примера из биомедицинских наук по итогам обсуждений последнего репоста:

1) Цена расходников. Типичные траты на образцы и материалы здесь в разы больше, чем у физиков, и (даже) существенно больше, чем у химиков. В последние годы ситуация стала совсем тяжёлой.

Имеются в виду не какие-то излишки и хотелки, а именно незаменимые для исследования вещи: клеточные культуры, питательные среды, специально подготовленные лабораторные животные и тому подобное. Минимальный необходимый набор для выполнения того же проекта РНФ вполне может стоить половину суммы гранты.

2) Трудности с бесплатными публикациями. Не раз приходилось слышать и читать, что в области биомедицинских наук многие учёные фактически не рассматривают бесплатные журналы для публикации результатов, а сходу рассчитывают на MDPI или, возможно, на платные издания более высокого уровня. В то же время, в области физики, например, вполне хватает бесплатных международных журналов хорошего уровня, в которые большинство и пишет, прибегая к услугам того же MDPI только в крайних случаях.

Судя по всему, это связано не с низким уровнем исследований, а с объективной ситуацией на журнальном рынке в области биомеда. В первую очередь, бесплатных журналов высокого уровня здесь довольно мало, и они рассматривают работы порядка года и более, что уже делает их неудобными для отчётных публикаций по проектам. Также при рецензировании здесь принято требовать у авторов проведения дополнительных экспериментов, которые действительно-таки проводят: а это снова дорогостоящие расходники и время. Причём зачастую постановка эксперимента физически не может занимать менее нескольких месяцев, поскольку необходимо дожидаться роста N-го поколения клеток, смерти мышей или маразма у дрозофил. Отсюда и невозможность терять год с лишним из-за выбора журнала.

Так или иначе, на оплату публикаций в биомеде принято закладывать много денег. В этом примере — 700 тысяч рублей из маленького молодёжного РНФ (из 3 млн. рублей, выданных на 2 года). Сходные цифры я слышал не раз. В общем, после перечисления накладных организации, закупки расходников и оплаты публикаций от стандартного гранта РНФ останется от силы 30-40% на зарплату коллектива. А если оплатить хотя бы пару командировок — и того меньше.


На мой взгляд, это не самая очевидная арифметика для представителей других научных областей. С теоретиками и так понятно, но даже физик-экспериментатор может работать на своей установке и получать результаты с самыми минимальными затратами на расходные материалы и образцы. До тех пор, конечно же, пока установка не сломается и не потребует ремонта или замены стоимостью в сотню миллионов рублей, — но это уже совсем другая история.


Если вам тоже пришли в голову #недооцененныефакторы — пишите.

Человек на установке
и снова #недооцененныефакторы

Вчерашний пост про дорогие исследования в биомеде несколько ущемил физиков-экспериментаторов как, собственно, и задумывалось. Основным аргументом стала дороговизна самих экспериментальных установок и их ремонта: по этому критерию физика действительно переплюнет все остальные области науки. Соревнование расходов можно продолжать ещё долго, но я хотел бы развернуть мысль несколько другой стороной. Возможно, дальнейшие рассуждения будут отражать только субъективный опыт, но важно начать дискуссию.

Итак, на мой взгляд, в физике существует особенно сильная привязка учёного-экспериментатора к конкретной установке, на которой (заведомо) выполняется лишь очень узкий спектр исследований. Специалист вполне может работать на одной основной установке и двадцать, и тридцать лет, оставаясь в русле одной тематики. Это не хорошо и не плохо, но этот фактор часто игнорируют, особенно в разговорах о смене стратегических направлений.

В чём конкретно отличие от других естественных наук? Вкратце, в том, что в физике установка зачастую тождественна объекту исследования, а в химии или биологии диагностическое оборудование — это инструмент, с помощью которого может исследоваться множество объектов, являющихся здесь расходниками (реактивы, лабораторные животные, клеточные культуры и т.д.). Если брать самый яркий пример, то Большой адронный коллайдер за несколько миллиардов долларов умеет лишь разгонять и сталкивать протоны, больше ничего. Но ведь и с более скромными установками ситуация часто такая же: они создаются для исследования узкого класса процессов или эффектов.

Конечно, вокруг любой установки, как правило, имеется набор относительно универсальных диагностических инструментов, но смена тематики исследований всё равно невозможна без замены основного экспериментального стенда. Который, действительно, может стоить десятки миллионов рублей, а может и несколько миллиардов.

Поэтому из однажды созданной установки стараются выжать максимум, продлевая её срок жизни и как-то модифицируя. В этом процессе естественным образом вырастают учёные, которые всю сознательную научную жизнь (или её значительную часть) проводят на одном и то же экспериментальном стенде. С одной стороны, они досконально осваивают методы измерений и хитрости обслуживания, с другой — теряют общий кругозор и сужают спектр научных интересов. Возникает своеобразный симбиотический организм из установки и костяка людей вокруг, которые друг без друга в научном смысле не выживут.

Этот неочевидный фактор нужно учитывать, чтобы понимать, насколько инертна экспериментальная наука глубоко внутри. И важны тут не только деньги, но и люди. Да, новую установку нужно спроектировать и построить. Но помимо этого учёные должны освоить работу на ней, довести до ума методы, доопределить круг задач и так далее. Стоит ли говорить, что эти процессы занимают годы, причём не два-три, а скорее пять-десять, что никак не вписывается в типичный масштаб смены стратегических приоритетов (с).

Если же деньги на новые приоритеты выдают только до вторника и перестраивать корпуса некогда, то соответствие имеющейся экспериментальной базы важнейшим вызовам современности становится вопросом чисто литературным, а не научным.

Учёт инфляции: финансирование РНФ на одного исполнителя упало почти вдвое с 2015 года.

Неравнодушные читатели взяли да и сделали простую вещь: пересчитали среднюю сумму гранта РНФ и финансирование на одного исполнителя с учётом инфляции. Последнее намного информативнее, поскольку не зависит от распределения денег по линейке грантов.

Забавно, что абсолютная сумма в рублях на одного исполнителя все десять лет колеблется вблизи значения 600 тыс. рублей в год. Но это не зарплатные деньги, а именное полное финансирование по проекту: если в зарплату из них идёт целых 60%, то получаем около 23 т. р. в месяц на одного исполнителя после уплаты начислений.

Важно, что здесь учтена официальная инфляция по базовой корзине, а рост цен на расходники и оборудование обгоняет её в разы. Для ориентировки коллеги выразили те же суммы в золотом эквиваленте, см. таблицу. Такая вот математика, объясняющая, как ощущается сумма гранта РНФ в 2025 году.

P.S. Соседи по ТГ тоже прокомментировли эти данные.

Откаты в ТГУ и нацпроект "Демография"

Учёные из Томского государственного университета устали платить откаты и решили о них рассказать. Пока историю выложил в своём канале Андрей Остров из Томска (не называя имён, но прозрачно обозначая, о чём и о ком идёт речь). Информация подтверждена документами и личными свидетельствами сотрудников ТГУ, привожу пересказ с контекстом.

Новость заключается в том, что с задержанием проректора ТГУ Дмитрия Сухушина в 2020 году история с поборами в ТГУ не закончилась. Пять лет назад Сухушин был уличён в присвоении 5 млн. рублей, но получил очень мягкое наказание и фактически остался своим человеком при ректорате, а сейчас продолжает курировать схемы с откатами. Причём, как следует из поста Андрея Острова, при личном участии ректора Галажинского. В смягчении приговора также сыграли большую роль знакомства Галажинского.

Средства, о которых идёт речь — это деньги на реализацию мероприятий федерального проекта "Содействие занятости" (нацпроект "Демография"). Потенциальным исполнителям работ из ТГУ сообщают, что для победы в конкурсе и дальнейшего выполнения проекта в университете они должны перечислить на счета знакомых ректору фирм от 18 до 80% средств, выделенных по проекту. В роли этих фирм в данном случае выступают ООО "ЛИГА СПОРТА" и его соучредитель ООО "ПН-ПРЕСС", уставной деятельностью которых является торговля велосипедами и разработка компьютерного обеспечения. Что характерно, фирмы — со сколковской пропиской.

Руководители этих ООО известны и лично знакомы Галажинскому, также известна их приблизительная прибыль от схемы.

В настоящее время Дмитрий Сухушин работает в офисе буквально через дорогу от главного корпуса университета и продолжает выполнять поручения ректора, регулярно встречаясь с Галажинским в Москве (хотя казалось бы, зачем?). Андрей Остров предполагает, что в этот момент происходит передача чего-то, что обеспечивает поддержку университета в министерстве, в том числе — включение в число исполнителей нацпроекта.

Совсем недавно ТГУ заинтересовалась ФАС, а с места сообщают, что начинает интересоваться и ФСБ. Насколько с этим удастся справиться влиятельному Галажинскому, мне сказать сложно.

На этом месте можно было бы порассуждать о том, куда уходят и без того скромные ресурсы на развитие науки, но об этом как-нибудь в другой раз. Просто хотелось бы, чтобы университет — особенно такой крупный и стратегически важный как ТГУ — оставался университетом, а не становился финансовой прокладкой для нескольких уважаемых деятелей.

Если у подписчиков из ТГУ есть дополнительная информация — обязательно пишите в бота @RResearcherBot. Автор гарантирует неразглашение вашей личной информации и публикацию любых сведений только с вашего прямого согласия.