Совладелец завода «Ростсельмаш» Константин Бабкин дал интервью, в котором рассказал о провале импортозамещения и тотальном кризисе в российской промышленности.
По его словам, качественное западное оборудование в РФ заменило менее качественное китайское. А отечественные заводы при этом так и не заработали:
«Импорт один заменили на другой, да. После волны санкций 2022 года у нас не произошло роста реальной промышленности. Может быть, в оборонке что-то произошло, но в гражданских отраслях вообще нет. Раньше, корейцы, немцы и американцы поставляли автомобили. Сейчас — китайцы. Это наглядно. Это везде так происходит. Одно заменяем на другое», - рассказал Бабкин.
Также предприниматель признался, что на его заводе происходит серьезный спад производства из-за провальной политики российского руководства.
«Ростсельмаш» продал в этом году 3906 комбайнов — это худший результат за 10 лет. А за этим следует и плохой финансовый результат, и плохой оборот, и отсюда следует сокращение инвестиций в развитие. То есть и в единицах, и в деньгах всё плохо.
Мы видим спад. У крестьян есть спад в настроениях, в деньгах. Есть высокие кредитные ставки, которые тоже снижают конкурентоспособность. Вообще перестали сейчас выдавать льготные кредиты и Сбербанк, и Россельхозбанк. Это всё сказывается на покупательской способности крестьян. Поэтому год был сложный. И наступивший год не сулит серьезных улучшений. Наверное, будет еще более сложный» - говорит Бабкин.
Совладелец завода «Ростсельмаш» Константин Бабкин дал интервью, в котором рассказал о провале импортозамещения и тотальном кризисе в российской промышленности.
По его словам, качественное западное оборудование в РФ заменило менее качественное китайское. А отечественные заводы при этом так и не заработали:
«Импорт один заменили на другой, да. После волны санкций 2022 года у нас не произошло роста реальной промышленности. Может быть, в оборонке что-то произошло, но в гражданских отраслях вообще нет. Раньше, корейцы, немцы и американцы поставляли автомобили. Сейчас — китайцы. Это наглядно. Это везде так происходит. Одно заменяем на другое», - рассказал Бабкин.
Также предприниматель признался, что на его заводе происходит серьезный спад производства из-за провальной политики российского руководства.
«Ростсельмаш» продал в этом году 3906 комбайнов — это худший результат за 10 лет. А за этим следует и плохой финансовый результат, и плохой оборот, и отсюда следует сокращение инвестиций в развитие. То есть и в единицах, и в деньгах всё плохо.
Мы видим спад. У крестьян есть спад в настроениях, в деньгах. Есть высокие кредитные ставки, которые тоже снижают конкурентоспособность. Вообще перестали сейчас выдавать льготные кредиты и Сбербанк, и Россельхозбанк. Это всё сказывается на покупательской способности крестьян. Поэтому год был сложный. И наступивший год не сулит серьезных улучшений. Наверное, будет еще более сложный» - говорит Бабкин.
But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Friday’s performance was part of a larger shift. For the week, the Dow, S&P 500 and Nasdaq fell 2%, 2.9%, and 3.5%, respectively. "We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from br
