В голове у обычной 11-летней школьницы Райли живут пять базовых эмоций: Радость, Грусть, Страх, Гнев и Отвращение. Каждый день они помогают девочке справляться с проблемами, руководя всеми её поступками. Вдруг выясняется, что Райли с родителями предстоит переезд из небольшого уютного городка в шумный и людный мегаполис. Каждая из эмоций считает, что именно она лучше прочих знает, что нужно делать в этой непростой ситуации, и в голове у девочки наступает полный хаос.
Демобилизованный моряк с загадочным прошлым не может найти места в послевоенной Америке. Он меняет одну работу за другой, пока случайно не знакомится с харизматичным создателем религиозного культа, известным писателем и философом. К удивлению приверженцев модного учения, их гуру делает агрессивного маргинала своим ближайшим помощником. По мере того как новая вера завоевывает поклонников, бывший бродяга начинает задаваться вопросами о том, во что он верит, и кем является его наставник на самом деле. Но некоторым тайнам лучше оставаться нераскрытыми…
В голове у обычной 11-летней школьницы Райли живут пять базовых эмоций: Радость, Грусть, Страх, Гнев и Отвращение. Каждый день они помогают девочке справляться с проблемами, руководя всеми её поступками. Вдруг выясняется, что Райли с родителями предстоит переезд из небольшого уютного городка в шумный и людный мегаполис. Каждая из эмоций считает, что именно она лучше прочих знает, что нужно делать в этой непростой ситуации, и в голове у девочки наступает полный хаос.
Демобилизованный моряк с загадочным прошлым не может найти места в послевоенной Америке. Он меняет одну работу за другой, пока случайно не знакомится с харизматичным создателем религиозного культа, известным писателем и философом. К удивлению приверженцев модного учения, их гуру делает агрессивного маргинала своим ближайшим помощником. По мере того как новая вера завоевывает поклонников, бывший бродяга начинает задаваться вопросами о том, во что он верит, и кем является его наставник на самом деле. Но некоторым тайнам лучше оставаться нераскрытыми…
But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from br
