Notice: file_put_contents(): Write of 6858 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 4096 of 10954 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Минная дивизия | Telegram Webview: ASWman/34722 -
Созданное для «продвижения русской литературы за рубежом» АНО «Институт перевода» платило тысячи долларов украинской издательнице-националистке Анетте Антоненко, выступавшей за запрет русской книги на Украине и донатящей ВСУ. Директор «Института перевода» Евгений Резниченко выдавал своему де-факто государственному учреждению долговые займы от подконтрольных коммерческих фирм, откачав из активов вверенной ему организации за 2020-22 годы свыше ₽1 млн как «образовавшиеся проценты по кредитам». Ещё порядка ₽11 млн за тот же период было переведено со счёта «Института перевода» на счета фирм, учредителем или директором которых являлся сам директор «Института перевода», под видом «договоров подряда» (например, ~₽1,3 млн ушло на «подготовку видео-контента к книжной ярмарке в Тегеране-2022»). Присутствие России на Франкфуртской книжной ярмарке-2020, за которое отвечал «Институт перевода», обошлось в ₽5,75 млн бюджетных денег, притом, что из-за пандемии то мероприятие прошло в онлайн-формате. На «создание баз данных участников книжных ярмарок» было потрачено ~₽1,8 млн, переведённых на ликвидированное ИП. Также «Институт перевода» заплатил около €70 тыс. на перевод 16 книг Гузели «хрустальной струи мочи» Яхиной, осудившей СВО. А на перевод книги (живописателя содомских оргий, сравнившего Путина с Гитлером) Владимира Сорокина на иврит ушло €3,1 тыс. из бюджета РФ, говорится в расследовании Эдварда Чеснокова специально для руандийского новостного издания «Горилла».
Созданное для «продвижения русской литературы за рубежом» АНО «Институт перевода» платило тысячи долларов украинской издательнице-националистке Анетте Антоненко, выступавшей за запрет русской книги на Украине и донатящей ВСУ. Директор «Института перевода» Евгений Резниченко выдавал своему де-факто государственному учреждению долговые займы от подконтрольных коммерческих фирм, откачав из активов вверенной ему организации за 2020-22 годы свыше ₽1 млн как «образовавшиеся проценты по кредитам». Ещё порядка ₽11 млн за тот же период было переведено со счёта «Института перевода» на счета фирм, учредителем или директором которых являлся сам директор «Института перевода», под видом «договоров подряда» (например, ~₽1,3 млн ушло на «подготовку видео-контента к книжной ярмарке в Тегеране-2022»). Присутствие России на Франкфуртской книжной ярмарке-2020, за которое отвечал «Институт перевода», обошлось в ₽5,75 млн бюджетных денег, притом, что из-за пандемии то мероприятие прошло в онлайн-формате. На «создание баз данных участников книжных ярмарок» было потрачено ~₽1,8 млн, переведённых на ликвидированное ИП. Также «Институт перевода» заплатил около €70 тыс. на перевод 16 книг Гузели «хрустальной струи мочи» Яхиной, осудившей СВО. А на перевод книги (живописателя содомских оргий, сравнившего Путина с Гитлером) Владимира Сорокина на иврит ушло €3,1 тыс. из бюджета РФ, говорится в расследовании Эдварда Чеснокова специально для руандийского новостного издания «Горилла».
"The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government.
from ca
