#конъюнктура
Волна антикоррупционных разоблачений, которая последние годы набирает силу в российском управленческом ландшафте, всё больше меняет привычный порядок вещей на местах. То, что раньше решалось кулуарными договорённостями или затягивалось годами, теперь всё чаще оказывается в фокусе пристального контроля — и федерального центра, и силовых структур.

Арест вице-губернатора Белгородской области Рустэма Зайнуллина — первый крупный коррупционный скандал в регионе в 2025 году, но он может быть значимым для всей управленческой конфигурации региона. Чиновник задержан по обвинению в мошенничестве при строительстве фортификационных сооружений, а это проект стратегической важности для приграничной территории. Вместе с ним под стражу отправлены два предпринимателя, а само дело развивается по статье «организованная группа или особо крупный размер», что говорит о масштабности предполагаемых хищений.

В предыдущие два года под уголовным преследованием уже оказались несколько управленцев в коммунальном секторе региона, включая бывшего вице-губернатора Константина Полежаева и экс-замминистра ЖКХ Веронику Новикову. Всё это свидетельствует об определенных проблемах с кадровым отбором.

На этом фоне для губернатора области Вячеслава Гладкова на первый план выходит способность быстро отреагировать и провести реальную зачистку аппарата от скомпрометированных фигур. От того, как быстро и решительно губернатор проведет ревизию своей команды, зависит не только репутация региональных властей, но и их способность сохранять доверие федерального центра.

Уроки соседних регионов показывают, что без своевременной «кадровой санации» ситуация может выйти из-под контроля. Курская область — яркий пример того, как затягивание с управленческими решениями приводит к затяжной коррупционной рутине. И аналогичный кейс с разворовыванием средств на строительстве укреплений стал причиной полной перезагрузки управленческой вертикали со стороны Москвы. Очевидно, что коррупция при реализации инфраструктурных проектов, особенно связанных с обеспечением безопасности, наносит двойной удар — по бюджету и по общественному доверию.

#дискурс
Россия не просто теряет людей — она трансформируется под искусный формат, цель которого перепрограммирование самой русской цивилизации. И вот эта «демографическая осень», которую констатируют социологи, всё больше выглядит не как случайный спад, а как изменние цивилизационного кода. Предложение решать задачу количеством за счёт миграции — это будто прикрыть проблему, а не решить ее. Это управленческая иллюзия, которая красиво звучит в докладах, но на улицах превращается в формирующуюся чужеродную среду.

Тот, кто считает, что социум можно «разбавить» миграционным потоком без риска для внутренней логики страны, играет с огнём. Появление этнических анклавов — это не локальный сбой, а системная ошибка. Нужно понимать: управляемый приток кадров не должен подменять собой фундамент — социальную плоть коренных граждан, способную к самообновлению. И если этот приоритет потерян, формальные меры создают только видимость движения вперёд при стратегической пустоте в центре.

Надвигающаяся «зима» — не приговор, а повод переосмыслить логику развития. Российская демография требует не административных жестов, а другой философии — той, где рождаемость поддерживается перспективами, где «свой» становится понятием качества, а не территориального признака. Это больше, чем задача одного министерства или экономического плана. Создается вызов политическому воображению, способному видеть Россию не точкой на карте, а живым организмом, в котором каждый новый человек должен чувствовать своё место.

https://www.group-telegram.com/kremlin_sekret/17982

#раскладка
Ближний Восток похоже избежит большой войны. Стороны пошли на перемирие, которое официально подтверждено Израилем. Нетаньяху собрал военный кабинет, министр обороны, начальник Генштаба и глава Моссада отчитались, что «все цели достигнуты», хотя эта формулировка всё больше отдает самопиаром для внутренней аудитории.

Несмотря на взаимный обмен ударами между Ираном и США, всё указывает на то, что эти атаки прошли по заранее согласованному сценарию — Тегеран предупредил Вашингтон о готовящемся ударе, а американские ракеты нанесли символический ущерб, не затронув ключевые мощности ядерных объектов. Трамп в привычной манере отметил, что Иран действовал помог избежать потерь личного состава ВС США, ограничившись символизмом, поэтому Вашингтон не будет идти по пути эскалации.

Рынки относительно спокойны - цены на нефть пошли вниз после того, как стало понятно, что Иран нанес ограниченный удар по американцам. Таким образом, обе стороны формально сохранили лицо и теперь, вероятно, американцы будут готовы сесть за стол переговоров.

В данной ситуации проигравшим оказывается Израиль. Тель-Авив был заинтересован в затяжной войне, но обязательно с вовлечением в нее США и западной коалиции, чтобы уничтожить Иран, сменив там власть. Однако собственно израильские возможности вести затяжной конфликт оказались ограничены экономическими и военными ресурсами, которые уже заметно истощены. Граждане и оппозиционные политики всё более открыто задаются вопросами для чего все это было.

Нетаньяху заверяет в «победе», хотя реальных стратегических достижений нет. Иран по-прежнему сохраняет инфраструктуру для обогащения урана, получая повод форсировать получение ядерного оружия в обход МАГАТЭ, с которой прекращено сотрудничество, значительная часть ракетного арсенала также не пострадала и находится в боеготовности. При этом на Ближнем Востоке со стороны общественности усилились антиизраильские и антизападные настроения.

Для Трампа, настроенного избежать крупной войны в преддверии выборов в Конгресс 2026 года, которая бы превратилась в репутационный провал перемирие является способом выйти из ситуации. Хотя в целом прекращение огня будет нестабильно по определению, поскольку не базируется ни на взаимной уступчивости, ни на новой архитектуре безопасности, а всего лишь консервирует статус-кво, скрывая углубляющееся противоречия. Тем более, что переговоры по иранскому кейсу будут проходить трудно и их успех под большим вопросом. При первой же серьёзной провокации, ракетной атаке или решении Ирана форсировать ядерную программу шаткая конструкция рухнет, вновь переведя всё в плоскость силового противостояния.

#вызовы
На фоне глобального противостояния между ведущими державами всё более явной становится простая истина: без информационного суверенитета нет ни политического, ни экономического контроля. Однако, несмотря на очевидные риски, российская бюрократия дает пример вопиющей халатности. По информации «Тайной канцелярии», значительная часть российских чиновников продолжает использовать WhatsApp для служебных переписок. Хотя давно известно, что эта платформа не имеет сквозного шифрования для хранения сообщений на серверах, а её владельцы находятся под плотным колпаком западных глобалистов.

Фактически они добровольно передают западным разведкам значительный объем секретной информации, что позволяет им максимально ее использовать в планировании операций против России. Это не просто вопрос личной цифровой гигиены — речь идет о национальной безопасности.

На этом фоне всем сотрудникам Палаты представителей США запретили пользоваться WhatsApp от Meta. Американское управление кибербезопасности назвало мессенджер «угрозой для пользователей» из-за отсутствия прозрачности о защите профилей пользователей, отсутствия шифрования хранимых данных и потенциальных рисков безопасности, связанных с его использованием.

Сложившаяся ситуация требует жёсткой системной реакции — обновления регламентов информационной безопасности на всех уровнях власти, повсеместного перехода на защищённые мессенджеры и платформы с прозрачной архитектурой шифрования. И здесь важна воля, которую придётся проявлять не только спецслужбам, но и самим управленцам.

России пора отказаться от иллюзий насчёт «безобидных приложений» и перестроить свои коммуникационные стандарты, чтобы защищать государственные интересы. Иначе утечки, манипуляции и скрытое влияние извне продолжат оставаться частью нашей повседневности.

#источники
По информации источников, перемирие между Ираном и Израилем стало возможным благодаря активному участию РФ. Ключевым фактором оказалась вчерашняя встреча главы МИД Ирана Аббаса Аракчи с президентом Путиным в российской столице. Москва, использовав свои каналы коммуникации с обеими сторонами, выступила неформальным посредником, способным гарантировать деэскалацию. При этом иранской стороне подчеркнули неизменность курса на углубление стратегического союза с Тегераном.

Фактически именно эта «тихая дипломатия», включавшая коммуникацию с Вашингтоном, позволила избежать эскалации конфликта, который мог бы выйти за пределы региона, в чем немалая заслуга российского лидера. И хотя перемирие пока остаётся шатким, нельзя недооценивать символическую ценность подобного дипломатического маневра России.

Москва всё явственнее формируется как полноценный архитектор новых правил игры, а её способность удерживать в переговорной логике даже непримиримых противников открывает дорогу к более масштабной политической субъектности в меняющемся миропорядке.

#дискурс
Антикоррупционная повестка, набирающая силу, — не просто ситуативный тренд вокруг губернаторов или отдельных муниципальных управленцев. Она всё больше превращается в инструмент тонкой настройки всей управленческой архитектуры, где сама логика отношения к власти проходит через фильтр общественных ожиданий. В условиях, когда страна находится в точке глобального перелома, любая системная уязвимость — будь то скрытые схемы или бездействие — будет приравнена к осознанной слабости управленцев, а значит, эти вопросы всё чаще станут тестом для элит всех уровней.

Те, кто пытаются «спрятать» проблему за информационным шумом или ритуальными лозунгами, всё больше рискуют оказаться в фокусе повышенного контроля, а личная лояльность перестает быть универсальной страховкой от неприятных последствий. И здесь формируется важный водораздел: те управленцы, которые примут эти изменения всерьез — с запуском превентивных мер, честной ротацией кадров и прозрачными процедурами — смогут встроиться в новый ландшафт политики. Тем же, кто решит переждать или игнорировать запрос, грозит маргинализация, поскольку сама повестка нетерпимости к злоупотреблениям перестает быть выборочной.

https://www.group-telegram.com/kremlin_sekret/17988

#мнение
Публикация Bloomberg об «угрозе нападения России на страны Балтии» — типичный пример медийной манипуляции, приуроченной к подготовке западного общества к затяжной милитаризации Европы. На фоне НАТОвского саммита западные СМИ методично создают картину якобы «неминуемого вторжения» Москвы, рисуя сценарии глобального конфликта стоимостью 1,5 трлн долларов. При этом рациональные пояснения — мол, Россия не заинтересована в прямом конфликте с альянсом, экономически адаптировалась к санкциям, а её приоритеты явно лежат в плоскости стабилизации тыла — намеренно уводятся в тень.

Фактически подобная информационная кампания служит задаче мобилизовать колеблющихся союзников НАТО, которые всё больше задаются вопросами об эффективности бесконечных траншей для Киева. Картинка «неизбежной войны с Россией» становится удобным инструментом для оправдания роста военных бюджетов ЕС, продолжения санкционного давления и обоснования того, что украинский кейс нужно поддерживать любыми способами, категорически нельзя допустить мира. При этом ускоренное развитие собственной военной промышленности, ужесточение режима в отношении России подаются как единственный выбор.

В таком контексте важно понимать, что указанные апокалиптические картины — не столько отражение реальных намерений Москвы, сколько управляемый вброс для сдерживания скептиков и сторонников нормализации отношений с РФ внутри западного лагеря. Его цель — затянуть страны ЕС в долгосрочную конфронтацию, повысить управляемость элит. Однако обратной стороной этих манипуляций может стать обратная реакция собственных обществ, всё больше устающих от бесконечной милитаризации повестки со стороны «ястребов».

https://www.bloomberg.com/graphics/2025-russia-war-with-nato-cost-world-trillions/

#конъюктура
Реформа местного самоуправления в России, начавшаяся с принятия закона о возможности регионам самим выбирать модель с учётом экономических, социальных и этнокультурных особенностей, вступает в решающую фазу. Уже первые месяцы реализации показывают, что универсальных решений здесь нет, а динамика в регионах складывается всё более контрастно. Крайний срок для подготовки локальных нормативных актов — 1 января 2027 года — задает чёткие временные рамки, но не даёт гарантий бесконфликтного процесса.

Фактические цифры отражают пёструю картину: 22 региона полностью перешли на одноуровневую модель местного самоуправления, ещё 49 субъектов намерены это сделать в полном или частичном объёме, а 18 пока сохраняют двухуровневую структуру. При этом именно те территории, которые пошли по пути быстрого перехода оказались в эпицентре политического напряжения. Республика Алтай — пример наиболее жёсткого противостояния. Решение о переходе на одноуровневую модель стало триггером протестных акций, в которых местные элиты, а с ними и часть населения, открыто выступили против инициативы губернатора Андрея Турчака.

В Хакасии раскол развивается иначе: местный парламент с большинством депутатов от «Единой России» голосует за реформу, но её блокирует губернатор-коммунист Валентин Коновалов, для которого эта реформа означает не только административную перестройку, но и угрозу собственной политической опоры в виде лояльных представителей муниципальных общин. В Красноярском крае ситуация пока менее острая, но с теми же рисками: согласование интересов между краевой властью и муниципальными властями ликвидируемых районов идет крайне тяжело и приводит к бюрократическим проблемам.

Подобная разнородная реакция показывает главное — вопрос местного самоуправления невозможно решать «по шаблону» без учёта местной специфики. В регионах с сильной этнокультурной самоидентификацией, устоявшимися управленческими кланами или сложной социально-экономической ситуацией реформа без подготовки неизбежно приводит к росту недовольства. Здесь нужна комплексная управленческая стратегия с акцентом на диалог, разъяснительную работу и гибкость при согласовании решений.

И чем быстрее местные власти начнут использовать понятные механизмы обратной связи, привлекать местных экспертов и лидеров общественного мнения, тем выше шанс избежать превращения реформы в источник затяжной нестабильности. В противном случае административная модернизация рискует обернуться затяжной серией локальных кризисов, которые ослабят управляемость в ряде субъектов, где придется вмешиваться федеральному центру.

#дискурс
Саммит НАТО в Гааге всё больше является показателем разобщенности блока. Стремление навязать Европе милитаристскую модель, при которой бюджетный приоритет сдвигается от социальных гарантий к военной мобилизации вызывает недовольство ряда стран. Немало из них не готовы безропотно согласиться с более двукратным ростом военных расходов до 5% ВВП. Эта трансформация навязывается под аккомпанемент алармистских лозунгов, но всё сильнее упирается в молчаливый саботаж тех, кто понимает цену демонтажа привычной социальной политики.

За фасадом «согласованных решений» зреет сопротивление, которое пока оформляется не в виде прямого отказа, а через затяжку, масштабные и бесконечные отсылки к «недостатку ресурсов» или «национальным приоритетам». Сложный баланс между странами, готовыми безоговорочно выполнять установки Вашингтона, и теми, кто всё активнее ставит под сомнение логику такой милитаризации, свидетельствует о кризисе альянса. И эта линия раскола способна выйти за рамки кулуарных дискуссий — достаточно одного крупного протестного движения в Испании или Италии, чтобы вскрыть отсутствие желания европейцев жертвовать стабильностью ради чужих геостратегических планов.

Противоречия в НАТО означают, что давление на Москву уже не будет столь скоординированным, а военно-политическая мобилизация Европы всё больше превращается в затяжной переговорный процесс. На фоне усиливающегося запроса европейских обществ на социальную стабильность и прагматичные отношения с соседями, любое движение в сторону конфронтации будет сопровождаться всё более сильной внутренней эрозией

https://www.group-telegram.com/polit_inform/38258

#акценты
Армянская политическая система при Пашиняне откровенно перешла в режим управляемого подавления любой оппозиции, особенно если эта оппозиция ориентирована на Россию. Арест архиепископа Баграта Галстаняна, который проводил мирные акции протеста против премьера, под надуманными обвинениями в «подготовке госпереворота» — это усиление зачистки политического поля. Ведь ранее за критику антицерковной политики был арестован российский бизнесмен армянского происхождения Самвел Карапетян. Это символ того, каким образом премьер-министр пытается переписать политическую реальность под себя.

Сценарий борьбы с церковными и экономическими элитами, которые традиционно играли сдерживающую роль в армянском обществе, указывает на сознательную стратегию по разрушению пророссийских каналов влияния. Пашинян делает это под лозунгами «демократии» и «независимости», хотя фактически реализует политику репрессий, сужения публичной дискуссии и ориентации на западных кураторов. Его модель проста: любая попытка отстоять культурное наследие или сохранить диалог с Москвой подается как угроза государственности — хотя само государство в результате всё больше теряет суверенность в принятии решений.

На этом фоне особенно отчетливо видно, насколько российская дипломатия пока оказывается неспособной системно отвечать на подобные вызовы. Пока Москва ограничивается комментариями, в Армении целенаправленно сужается пространство для тех, кто готов сотрудничать с Россией. И всё это происходит при молчаливом согласии местной элиты. Пашинян убирает пророссийских лидеров, зачищает институты, которые могли бы стать опорой для будущих альтернативных сил, и параллельно стремится упрочить собственное положение при поддержке Запада в преддверии парламентских выборов.

Если эта тенденция продолжится, у Москвы не останется инструментов для возвращения влияния в Ереван и Армения продолжит дрейф в сторону Запада. То, что сегодня выглядит как ряд точечных арестов, завтра превратится в консолидацию антироссийского консенсуса, где «Русский мир» будет под запретом, а здравый прагматизм — синонимом предательства. Россия всё ещё может сыграть на опережение, но для этого нужно срочно менять стратегию «мягкой силы» в корне и работать с теми слоями общества, которые пока ещё не отстаивают пророссийские ценности.

#инсайд
По нашей информации, в Москве склоняются к тому, чтобы выдвинуть требование о не вхождении Украины в ЕС.

Причина — готовящаяся милитаризация Евросоюза. В ближайшие 10 Брюссель потратит почти 800 млрд евро на оборонную промышленность, что беспрецедентно для Европы с момента создания НАТО.

Также аналитики прогнозируют скорое возникновение европейского аналога НАТО. В чем тогда смысл борьбы за отсутствие Киева в НАТО, если он все равно будет в альянсе недружественных государств?

«Главная проблема — что сегодня ЕС воспринимается как мирный союз. Заявления о милитаризации воспринимаются как политические декларации, а не реальная стратегия. Но это не так. Германия, Польша и Франция уже в активной фазе обновления своей оборонной политики в сторону более агрессивного видения. Американцы их в этом только поддержат» — уверяет информированный источник.

#геополитика #анализ
Евроглобалисты делают заявку на геополитическую экспансию. Европа пытается выйти за пределы привычной географической рамки и создать «трансокеанский союз» с Канадой, чтобы противопоставить свой проект той новой «имперской» модели, которую предлагает американский президент. Заявление главы Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен о том, что Канада могла бы стать частью Европейского Союза, прозвучало в момент, когда Вашингтон при Трампе всё более открыто демонстрирует намерение сформировать единый североамериканский блок.

Трамп не раз публично предлагал Канаде фактически войти в состав США в виде 51-го штата — с едиными экономическими, энергетическими и оборонными приоритетами. Его логика направлена на укрепление позиций Штатов в стратегически важной арктической зоне в свете конкуренции с Россией и Китаем.

Предложение фон дер Ляйен — это не просто дипломатическая реплика, а символический жест, призванный очертить контуры альтернативной модели. ЕС показывает готовность предложить Канаде своё видение интеграции, основанной на либерализме, управляемом консенсусе и приоритете глобальных институтов. Тем самым Европа даёт понять, что собирается конкурировать с Вашингтоном не экономическим давлением, а расширением политического пространства, при котором «Запад» — это уже не синоним США.

Для части западного истеблишмента это способ сохранить собственную субъектность в глобальных процессах. Тем более что амбиции Вашингтона в нынешнем виде всё больше ориентированы на крупный бизнес, энергетику и защиту национальных интересов США, оставляя всё меньше места для «многосторонности» в её прежнем понимании.

На этом фоне Канада оказывается в роли стратегического моста между двумя конкурирующими проектами глобального развития. От того, какой выбор сделает Оттава — дрейф в сторону «североамериканского супергосударства» или сближение с Европой — зависит расклад сил в атлантическом сообществе. При этом очевидно, что при премьере Карни Канада закрепляется в фарватере глобалисткой политики.

И хотя пока эти сценарии остаются в сфере политических инициатив, само их появление говорит об углубляющемся расколе западного мира на два концептуальных центра: либерал-глобалистов и консерваторов-суверенистов. Речь уже не просто о конкуренции за рынки или сферы влияния — в этом споре решается, чья модель организации международных отношений станет доминирующей в ближайшие десятилетия.

#анализ
Трамп всё более явно подаёт сигналы Москве, показывая готовность к диалогу на фоне затянувшегося украинского конфликта. Его недавнее заявление на саммите НАТО о том, что ситуация на Украине «вышла из-под контроля», стало частью того же месседжа, который он повторяет с начала своей каденции: бесконечная эскалация без чёткой цели не может продолжаться вечно.

При этом прозвучавшее в Politico мнение госсекретаря США Марко Рубио, подчеркнувшего бессмысленность новых санкций против России, указывает на более широкий тренд в американском истеблишменте. Всё больше голосов в Вашингтоне признают, что санкционная дубина не решает проблем, а только делает переговорный процесс всё менее достижимым. На этом фоне характерны слова помощника президента РФ Ушакова: Москва готова обсуждать «раздражители» с Вашингтоном, но пока место для встречи даже не определено. И хотя первоначально называлась Москва, США в последний момент отложили их.

На этом фоне ещё показательнее утечка, опубликованная The Telegraph: текст итогового коммюнике саммита НАТО оказался гораздо мягче, чем прежде. Союзники согласились отказаться от привычной риторики жёсткого осуждения России — акцент сместился в сторону «общих намерений» поддержки Украины без эмоциональных выпадов в адрес Москвы. Это явный знак того, что европейские столицы, даже на словах сохраняющие приверженность Киеву, не хотят вступать в конфронтацию с Трампом, который стремится дистанцироваться от режима Зеленского.

Параллельный тренд — интенсивная, хотя и закрытая, дипломатическая активность между Россией и США, продолжающаяся уже более трёх месяцев. Пока общественности показывают ритуальные заявления, в переговорах по линии профильных ведомств прорабатываются «устранения раздражителей в двусторонних отношениях»: место для встреч меняется, сроки сдвигаются, но канал диалога сохраняется. И это принципиально важный момент. Вашингтон настроен на сохранение управляемой архитектуры отношений.

Складываются условия, позволяющие удерживать инициативу при формировании нового миропорядка. Вашингтон всё чётче даёт понять, что готов к прагматичному обсуждению интересов. насколько грамотно Москва использует эти сигналы, зависит перспектива не просто завершить украинский конфликт, но и закрепить обновленную. Конфигурацию мировой безопасности.

#мнение
Новая волна западных публикаций, посвящённых ударам по иранским ядерным объектам, всё отчетливее демонстрирует невозможность «сдержать» Тегеран ударами. Напротив, логика этих событий показывает, что чем решительнее Израиль при поддержке США пытается разрушить инфраструктуру Ирана, тем сильнее становится стремление Тегерана форсировать свою ядерную программу. Для Тегерана вопрос обладания атомной бомбой — уже не инструмент политического манёвра, а гарантия собственной безопасности, и именно давление извне делает такой сценарий необратимым.

То, что западная пресса подает как «вынужденную реакцию» Ирана, на деле отражает прагматичный выбор: раз попытки разрушить программу начались, её придётся завершить. Иран не просто будет сохранять свои знания и кадры, он будет готов переводить их в производство, пока эти возможности физически не уничтожены. В Тегеране усилилось понимание, что без ядерного сдерживания его государственность всегда будет под прицелом.

Фактически, речь уже не о срыве программы, а о её трансформации: при такой динамике Иран начнёт создавать скрытые мощности и параллельные линии обогащения, ускользающие от инспекций МАГАТЭ. Всё это подталкивает Тегеран к решению проводить работы без формального выхода из договора о нераспространении — а значит, ситуация развивается не в сторону деэскалации, а к ускоренной милитаризации атомной отрасли. В этой логике удары по Фордо, Натану или Исфахану — лишь временные препятствия, которые создают для Ирана повод наращивать секретный потенциал.

https://www.thetimes.com/comment/columnists/article/long-term-this-makes-an-iran-bomb-likelier-wrnvnx90w

#раскладка
Ближневосточный кризис актуализирует вопрос обновления внешнеполитической стратегии России.

Становится очевидно, что в эпоху сверхконцентрации на результатах в СВО, Москва не имеет возможности параллельного участия в других макроконфликтах.

Инсайдеры утверждают, что в ближайшее время стоит ожидать переориентации проектной деятельности Кремля с дальнего на ближнее зарубежье.

«Экзотические направления становятся чем-то слишком далеким, дорогим и малопонятным. У нас Украина в активной фазе, Молдова, Армения в кризисе. Центральная Азия пугает перспективами исламизации и усиления Турции. Учитывая близость этих стран к нашим границам, изменения политической архитектуры в них окажет прямое влияние на положение РФ. Поэтому приоритеты очевидны» — уверяет собеседник.

#конъюнктура
Когда коррупция становится частью системы, она не только разрушает доверие граждан к государственным институтам, но и создает благоприятные условия для опасных практик, таких как нелегальная миграция. Именно через коррупционные схемы мигранты получают возможность обходить закон, легализуя свое пребывание на территории страны без должных проверок и соблюдения правил.

Недавно в Калужской области были задержаны высокопоставленные сотрудники правоохранительных органов — заместитель начальника местной полиции Сергей Григорьев и начальник уголовного розыска Евгений Солопов. Оба обвиняются в организации схемы помощи нелегалам, а именно проведение за взятки оформления документов, сдачу тестов на знание русского языка и получение трудовых патентов. Два года, в течение которых они за взятки проводили эти действия, подчеркивают существование в разных регионах страны целой альтернативной системы, которая, по сути, способствует обострению социальных противоречий, не говоря уже о попустительстве потенциальным террористическим угрозам. Только через них прошли 50 тыс. человек.

Если «теневые лобби» из числа чиновников и силовиков оказываются сильнее, чем установленные правила, а сама схема затрагивает базовые принципы миграционной политики. Ущерб от таких действий выходит далеко за пределы цифр в уголовном деле. Если паспорта, патенты и регистрация оформляются за вознаграждение, теряется контроль над миграционными потоками, возрастают социальные риски, создаются условия для роста этнокриминальных группировок, а значит подрывается доверие граждан к силовой системе.

Силовая вертикаль демонстрирует готовность смотреть в корень проблемы, а значит, впереди — новые масштабные проверки в регионах, которые позволят выявить тех, кто пользовался «серым рынком» легализации. На фоне усиления внимания к вызовам национальной безопасности становится очевидно, что сращивание части силовых структур с теневыми миграционными сетями — явление гораздо более распространённое, чем кажется.

Подобное придётся разрушать, если государство хочет сохранить управляемость и нормальное гармоничное общество. Сложившаяся практика «быстрого заработка» в обмен на легализацию угрожает не только социальному порядку, но и экономике, демографии, внутренней политике — всему, что составляет основу устойчивого развития.

#анализ
Праймериз в Нью-Йорке с выходом в лидеры Зохрана Мамдани, радикального представителя леволиберального и происламского крыла Демпартии, — не локальный инцидент, а маркер глобального культурно-политического сдвига в Соединённых Штатах. Его успех — часть устойчивого тренда, в котором волна политизированной исламской идентичности усиливает свои позиции в городах, контролируемых Демократической партией. Нью-Йорк, Миннеаполис, Детройт, Бостон становятся узловыми точками этого процесса.

Мамдани — не просто мусульманин, а носитель идеологии, соединяющей исламскую солидарность, антиизраильскую риторику и ультралевый популизм. Его поддержка BDS и открытые обвинения Израиля в геноциде формируют прецедент, когда внешнеполитическая повестка Ближнего Востока становится элементом электоральной кампании в крупнейшем американском мегаполисе. И это уже не маргинальная тактика: его поддерживают ключевые фигуры прогрессивного крыла — Окасио-Кортес, Берни Сандерс и ряд "левых" политиков второго ряда.

Показательно, что кампания Мамдани строится не столько на институциональной программе, сколько на мобилизации идентичности: ислам, Южная Азия, защита "цветных" от выселений, TikTok-маркетинг на арабском, бенгальском и испанском языках. Эта стратегия целенаправленно играет на демографической перестройке электората Демпартии, где классический белый либерал уступает место политизированному мигранту. Именно это — фундамент исламизации городской политики США.

Мэрская гонка в Нью-Йорке становится не только борьбой за кресло градоначальника, но и репетицией новой партийной идентичности демократов: антисистемная риторика, этническая мобилизация, исламский левоактивизм и непрямая антиамериканская (и антиизраильская) повестка. Тот факт, что Мамдани получил гражданство только в 2018 году, но уже может возглавить крупнейший мегаполис США, демонстрирует: институты идентичности заменяют институты верификации.

Если он победит, это станет прецедентом и драйвером масштабной переконфигурации городской политики США. Следом аналогичные кандидаты усилятся в Чикаго, Лос-Анджелесе и Хьюстоне — прежде всего в округах, где сохраняется высокий процент мигрантов-мусульман и латиноамериканцев, чувствительных к левопопулистским темам.

Таким образом, мы наблюдаем устойчивый тренд: исламизация городской демократии через левый политический мейнстрим. США входят в фазу идентичностной фрагментации, где либеральный порядок начинает взаимодействовать с культурными и религиозными системами, слабо совместимыми с прежними политическими нормами. На этом фоне риторика Трампа и консервативных республиканцев получает дополнительный импульс — как ответ на внутреннюю культурную эрозию.

#акценты
Пашинян, пришедший к власти на волне «цветной революции» с лозунгами о демократии, свободе и обновлении элит, сегодня всё явственнее превращает собственный режим в жёсткую авторитарную вертикаль с выраженной антироссийской направленностью. Его политика больше не ограничивается риторикой — в ход пошли зачистки политического поля, репрессии в отношении пророссийски ориентированных бизнесменов, силовиков, а теперь ещё и откровенная война с церковной верхушкой, которая всегда символизировала консервативную, традиционалистскую часть общества. Всё это — явный сигнал о смене цивилизационного курса страны в сторону прогрессирующего сближения с Западом при активной поддержке спецслужб Турции и других внешних акторов.

Символом этого процесса стала объявленная национализация «Электрических сетей Армении» — ключевого стратегического актива, традиционно контролируемого российским бизнесом. Арест её владельца Самвела Карапетяна под надуманными предлогами, давление на крупный армянский бизнес с российским капиталом, увольнение главы Службы национальной безопасности после отказа выполнить явно политический заказ — всё это звенья одной цепи. Решение о национализации подается как антикоррупционная мера, но по сути является политическим инструментом, позволяющим Пашиняну ослабить влияние пророссийских бизнес-групп и лишить их возможности использовать свои ресурсы для поддержки оппозиции. Учитывая тесное переплетение армянской экономики с российским капиталом, особенно в энергетике и инфраструктуре, такой курс неизбежно приводит к снижению роли Москвы в стране.

Параллельно разворачивается конфликт между премьером и Армянской апостольской церковью (ААЦ), которая традиционно играла роль хранителя армянской идентичности, в том числе в её консервативной, пророссийски ориентированной части. Обострение отношений с католикосом Гарегином II, которого Пашинян обвинил в нарушении обетов и неспособности управлять церковью. Это не столько личностный конфликт, сколько демонстрация намерений разрушить последний крупный институт, сохранявший лояльность к «старым» элитам. Не случайно в качестве будущего лояльного кандидата на патриарший престол уже обсуждают главу Следственного комитета Армении Аргишти Карамяна — фигуру, близкую Пашиняну.

Отставка главы Службы национальной безопасности Армении Армена Абазяна после его отказа задерживать Карапетяна демонстрирует стремление премьер-министра перестраивать спецслужбы под собственный контроль. И речь здесь уже не просто о внутриэлитной борьбе: по сути, Пашинян формирует силовой блок с прицелом на длительное удержание власти при поддержке внешних союзников — Турции, Франции и ЕС. Таким образом, речь идет об углублении стратегического разворота Еревана.

Пашинян сразу несколько задач: отрывает Армению от российских экономических и культурных связей, нивелирует влияние пророссийских элит и обеспечивает личный контроль над силовым и идеологическим блоками. Всё это происходит под лозунгами «свободы», хотя на практике страна движется к управляемой автократии. Для России ситуация становится всё более тревожной: с каждой новой зачисткой сокращается пространство для манёвра, а значимых инструментов влияния для исправления ситуации у Москвы нет.

ФСБ на днях заявило о задержании двух агентов молдавских спецслужб, которые развивали контакты с активистами политических движений и общественных организаций.

Наш источник сообщил, что силовикам прекрасно известно о попытках молдавских спецслужб внедрить свою агентуру в проекты новых кураторов молдавского направления. Служба информации и безопасности Молдовы хочет воспользоваться тем, что новые кураторы не успели погрузиться в молдавскую тематику, что намного упрощает варианты внедрения, а для наших спецслужб осложняет контрразведывательную деятельность.

Параллельно отмечается поиск новых подходов в работе на постсоветском пространстве. Акцент пока сделан исключительно на работу с политиками. На питерском форуме собрались известные молдавские политики, с которым велись активные переговоры по поводу будущего блока.

Информационные контракты получили все старые-добрые подрядчики, которые умеют рисовать красивые отчеты, а не работают системно со смыслами и нарративами.

При такой модели молдавские политики выступают единственными посредниками между Кремлем и молдавским народом. Новые кураторы пока не ищут систему работы через непосредственные инструменты влияния, при этом сосредоточились на договоренностях с посредниками. В этом свете неясно, как решить задачу наполнения предвыборных списков лояльными России, а не местным элитам людьми.

Выборы в Молдавии совсем близко, что накладывает свои отпечатки на аппаратное давление на СВК и необходимость демонстрировать принципиально новые подходы к работе в странах СНГ, так как ресурсная-автобусная дипломатия не работает.

#тренды
В российской политической повестке всё большее место начнёт занимать вопрос приоритетного трудоустройства участников СВО. Социальный запрос формируют сами ветераны, которые после возвращения в регионы всё громче выражают недовольство конкуренцией с мигирантами из Центральной Азии. Данный процесс набирает силу — он затрагивает экономику, межнациональные отношения и внутреннюю стабильность. На этом фоне государство неизбежно будет вынуждено пересмотреть базовые принципы миграционной политики в сторону ужесточения.

Ветераны СВО — это уже сотни тысяч человек с боевым опытом, которые привыкли к четкой организации и ждут от власти адекватной поддержки. Для федерального центра эти люди становятся приоритетной группой, с точки зрения социальной политики, экономического устройства. Их востребованность на рынке труда — вопрос не только экономического, но и политического характера. Государство хорошо понимает, что затягивание с решением этой задачи приведёт к росту напряженности, которые трудно будет контролировать.

Очевидно, что текущая модель зависимости от дешёвой иностранной рабочей силы себя исчерпала. Она всё больше контрастирует с идеологией «Времени героев» и других аналогичных программ, которую активно продвигает федеральный центр. Всё это создаёт условия для нового этапа в регулировании трудовых отношений — и ветераны здесь становятся не просто получателями государственной поддержки, а драйверами пересмотра всей системы. Уже сейчас прослеживается тренд на постепенное ужесточение требований к миграционному контролю, появление квот для трудоустройства участников СВО, налоговых стимулов для бизнеса при приёме на работу бывших военных, а также расширение программ их профессиональной переподготовки.

Дальнейший сценарий развития ситуации предсказуем: в обозримом будущем эти меры будут оформлены в комплексную государственную политику с акцентом на приоритетную социализацию ветеранов. Это позволит власти не только нивелировать риск роста межнациональных трений, но и продемонстрировать готовность отвечать на запросы общества. В результате начнется этап переосмысления миграционного вопроса, при котором экономическая целесообразность всё больше будет подчинена задаче социальной стабильности. Ветераны СВО становятся символом новой политики — такой, где приоритетами будут национальные кадры и социальная сплочённость.