Продолжаем медленнотекущую теруризацию немногочисленной общественности этого канала: перевел «Теру Метафраст: эссе о литературе», ключевой внероманный текст писателя, в котором он постулирует центральную тему своего творчества — отмщение, — попутно воздавая должное величию римской католической церкви и преподавая уроки изящной словесности «афазиатам, моноглотам и вербальным слизнякам». В сущности, «Теру Метафраст» — никакое не эссе, и уж тем более не один только бодрый обстрел обзывательствами плохо знающих латынь критиков и бесталанных виршеплетов, а небольшой, но оттого не менее громогласный, осколок той художественной прозы, что можно найти только в романах Александра Теру: витийствующей, ернической, чревовещающей на несколько голосов, расшитой громыхающей канонадой слов, повыуженных из самых потаенных мест оксфордского словаря английского языка и продолжающей, с одной стороны, сатирическую линию, тянущуюся от Ювенала к Свифту (через Рабле, Стерна и Поупа), а с другой — утонченно-экстравагантную Барона Корво. И да, если фамилия достопочтенного кардинала Тэру д’Арконвилля вам покажется смутно знакомой, то это, конечно, неспроста.
Продолжаем медленнотекущую теруризацию немногочисленной общественности этого канала: перевел «Теру Метафраст: эссе о литературе», ключевой внероманный текст писателя, в котором он постулирует центральную тему своего творчества — отмщение, — попутно воздавая должное величию римской католической церкви и преподавая уроки изящной словесности «афазиатам, моноглотам и вербальным слизнякам». В сущности, «Теру Метафраст» — никакое не эссе, и уж тем более не один только бодрый обстрел обзывательствами плохо знающих латынь критиков и бесталанных виршеплетов, а небольшой, но оттого не менее громогласный, осколок той художественной прозы, что можно найти только в романах Александра Теру: витийствующей, ернической, чревовещающей на несколько голосов, расшитой громыхающей канонадой слов, повыуженных из самых потаенных мест оксфордского словаря английского языка и продолжающей, с одной стороны, сатирическую линию, тянущуюся от Ювенала к Свифту (через Рабле, Стерна и Поупа), а с другой — утонченно-экстравагантную Барона Корво. И да, если фамилия достопочтенного кардинала Тэру д’Арконвилля вам покажется смутно знакомой, то это, конечно, неспроста.
Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. "The result is on this photo: fiery 'greetings' to the invaders," the Security Service of Ukraine wrote alongside a photo showing several military vehicles among plumes of black smoke. As such, the SC would like to remind investors to always exercise caution when evaluating investment opportunities, especially those promising unrealistically high returns with little or no risk. Investors should also never deposit money into someone’s personal bank account if instructed. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones.
from ca
