Глава Башкирии пытается вернуть расположение медных олигархов УГМК, добиваясь встречи с Андреем Козицыным и Искандаром Махмудовым.
Договорённости о вложении до ₽70млрд в экономику республики, которые ещё год назад широко транслировались в информационном пространстве, зашли в тупик. Крупный бизнес, не найдя перспектив в регионе, переключился на сотрудничество с соседними субъектами. Повлияла на это и техногенная катастрофа в Сибае с тлеющим карьером в 2018г, с которой Хабиров и УГМК не справились. Очередной раунд должен пройти в ЕСПЧ, куда обратились экоактивисты.
По слухам, власти Башкирии намерены получить поддержку в развитии сельского хозяйства, которое при управлении Хабирова пришло в спад. Агробизнес УГМК после внутреннего передела полностью перешёл под влияние Козицына и Хабиров спит и видит, что тот вложит в убыточные производства инвестиции.
Однако Козицын сейчас сосредоточен на Екатеринбурге. Причём, настолько, что переманивает из управленческой команды Куйвашева кадры к себе.
Глава Башкирии пытается вернуть расположение медных олигархов УГМК, добиваясь встречи с Андреем Козицыным и Искандаром Махмудовым.
Договорённости о вложении до ₽70млрд в экономику республики, которые ещё год назад широко транслировались в информационном пространстве, зашли в тупик. Крупный бизнес, не найдя перспектив в регионе, переключился на сотрудничество с соседними субъектами. Повлияла на это и техногенная катастрофа в Сибае с тлеющим карьером в 2018г, с которой Хабиров и УГМК не справились. Очередной раунд должен пройти в ЕСПЧ, куда обратились экоактивисты.
По слухам, власти Башкирии намерены получить поддержку в развитии сельского хозяйства, которое при управлении Хабирова пришло в спад. Агробизнес УГМК после внутреннего передела полностью перешёл под влияние Козицына и Хабиров спит и видит, что тот вложит в убыточные производства инвестиции.
Однако Козицын сейчас сосредоточен на Екатеринбурге. Причём, настолько, что переманивает из управленческой команды Куйвашева кадры к себе.
The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych.
from ca
