Китай. 80-е и не только

Вслед за коллегами я решил вспомнить и свой собственный «первый раз» с Китаем. Это было летом 1999 года. Мне было 16 лет. И это был Харбин.

Строго говоря, первым китайским городом, который я увидел, был приграничный Суйфэньхэ. Как и положено будущему представителю дальневосточной школы китаеведения, Китай я открывал с заднего входа. Но всё пребывание в Суйфэньхэ ограничилось обедом и пересадкой на автобус, который потом весь день до ночи ехал по недавно построенной «бетонной» трассе в Харбин.

Слушая альбом "Земфира" группы "Земфира", я смотрел величественные склоны сопок Маньчжурии и аккуратные, как в компьютерной игре, поля китайских крестьян с маленькими неказистыми домиками из красного кирпича. До сих пор люблю эти пейзажи, надо сказать.

Да и Харбин – так получилось, что впоследствии он стал моим любимым китайским городом, куда я с удовольствием возвращаюсь в любое время года. Но тогда, в 1999-м, мною двигали туристические цели. Прежде всего, шоппинг в подземном торговом центре и аквапарк в гостинице «Сингапур» – воплощённая мечта владивостокских детей.

Всё остальное (Арбат, набережная Сталина, парк северо-восточных тигров, буддийский храм) было как бы между делом. Да и не сказать, чтобы эта поездка, хоть она и была первой, стала путешествием на другую планету. Всё-таки Китай всегда был рядом. Китайские рынки, китайские вещи, да и сами китайцы, были неотъемлемой частью Владивостока 90-х.

Запомнилось почему-то другое.

Например, отлично помню, что наша тургруппа жила в новенькой гостинице «Куньлунь» прямо возле железнодорожного вокзала. Гостиница казалась мне настоящим небоскрёбом – во Владивостоке таких высоких зданий не было. Жизнь вокруг вокзала кипела, шумела, воняла и спала прямо на асфальте. Это вполне соответствовало представлениям о Китае, но запомнилось, да.

А ещё запомнилось вот что:

Во-первых, велосипеды. Харбин 1999-го был всё ещё городом велосипедистов, причём многие из них, прямо как в фильмах про 70-е, носили синие и тёмно-зелёные робы. Машин тоже было много, но в памяти засели виды огромных велосипедных парковок и поток велосипедистов, начинающих движение на зелёный свет светофора.

Во-вторых, значки с Мао Цзэдуном. Тогда их продавали повсюду, но с рук, просто расстелив кусок ткани прямо на асфальте. Даже не знаю, кто их покупал. Китайцам они вряд ли казались ценностью, иностранцем – тем паче. Я вот, впрочем, купил несколько штук. К моему огромному удивлению спустя шесть лет я написал дипломную работу про материальную субкультуру движения хунвэйбинов в годы «культурной революции», и отдельная глава там была посвящена этим значкам.

В-третьих (и это самое сильное впечатление) –… та-дам!.. яйца, которые варили в соевом соусе и продавали на улицах повсеместно. Вонючие, в непонятной чёрной жидкости, все в трещинках. Потом, возвращаясь мыслями к своей первой поездке в Китай, эти яйца неизменно всплывали в моей голове.

Не могу сказать, что я влюбился в Китай, но он стал мне любопытен, да.

Так что через год я пошёл и написал заявление на поступление в Восточный институт на специальность «Страноведение Китая».

В следующий раз в Китае я оказался уже на стажировке – летом 2001 года – в Даляне. К тому моменту я уже выучил наизусть учебник Кондрашевского и подбирался к Меликсетову. Так что это, как говорится, была уже совсем другая история и совсем другие впечатления.

#прямая_речь #личные_80е

Оригинал — от 26 января 2020 года.

www.group-telegram.com/ca/china80s.com/2375

3.7K viewsedited  Jan 4, 2023 at 05:54

Вслед за коллегами я решил вспомнить и свой собственный «первый раз» с Китаем. Это было летом 1999 года. Мне было 16 лет. И это был Харбин.

Строго говоря, первым китайским городом, который я увидел, был приграничный Суйфэньхэ. Как и положено будущему представителю дальневосточной школы китаеведения, Китай я открывал с заднего входа. Но всё пребывание в Суйфэньхэ ограничилось обедом и пересадкой на автобус, который потом весь день до ночи ехал по недавно построенной «бетонной» трассе в Харбин.

Слушая альбом "Земфира" группы "Земфира", я смотрел величественные склоны сопок Маньчжурии и аккуратные, как в компьютерной игре, поля китайских крестьян с маленькими неказистыми домиками из красного кирпича. До сих пор люблю эти пейзажи, надо сказать.

Да и Харбин – так получилось, что впоследствии он стал моим любимым китайским городом, куда я с удовольствием возвращаюсь в любое время года. Но тогда, в 1999-м, мною двигали туристические цели. Прежде всего, шоппинг в подземном торговом центре и аквапарк в гостинице «Сингапур» – воплощённая мечта владивостокских детей.

Всё остальное (Арбат, набережная Сталина, парк северо-восточных тигров, буддийский храм) было как бы между делом. Да и не сказать, чтобы эта поездка, хоть она и была первой, стала путешествием на другую планету. Всё-таки Китай всегда был рядом. Китайские рынки, китайские вещи, да и сами китайцы, были неотъемлемой частью Владивостока 90-х.

Запомнилось почему-то другое.

Например, отлично помню, что наша тургруппа жила в новенькой гостинице «Куньлунь» прямо возле железнодорожного вокзала. Гостиница казалась мне настоящим небоскрёбом – во Владивостоке таких высоких зданий не было. Жизнь вокруг вокзала кипела, шумела, воняла и спала прямо на асфальте. Это вполне соответствовало представлениям о Китае, но запомнилось, да.

А ещё запомнилось вот что:

Во-первых, велосипеды. Харбин 1999-го был всё ещё городом велосипедистов, причём многие из них, прямо как в фильмах про 70-е, носили синие и тёмно-зелёные робы. Машин тоже было много, но в памяти засели виды огромных велосипедных парковок и поток велосипедистов, начинающих движение на зелёный свет светофора.

Во-вторых, значки с Мао Цзэдуном. Тогда их продавали повсюду, но с рук, просто расстелив кусок ткани прямо на асфальте. Даже не знаю, кто их покупал. Китайцам они вряд ли казались ценностью, иностранцем – тем паче. Я вот, впрочем, купил несколько штук. К моему огромному удивлению спустя шесть лет я написал дипломную работу про материальную субкультуру движения хунвэйбинов в годы «культурной революции», и отдельная глава там была посвящена этим значкам.

В-третьих (и это самое сильное впечатление) –… та-дам!.. яйца, которые варили в соевом соусе и продавали на улицах повсеместно. Вонючие, в непонятной чёрной жидкости, все в трещинках. Потом, возвращаясь мыслями к своей первой поездке в Китай, эти яйца неизменно всплывали в моей голове.

Не могу сказать, что я влюбился в Китай, но он стал мне любопытен, да.

Так что через год я пошёл и написал заявление на поступление в Восточный институт на специальность «Страноведение Китая».

В следующий раз в Китае я оказался уже на стажировке – летом 2001 года – в Даляне. К тому моменту я уже выучил наизусть учебник Кондрашевского и подбирался к Меликсетову. Так что это, как говорится, была уже совсем другая история и совсем другие впечатления.

#прямая_речь #личные_80е

Оригинал — от 26 января 2020 года.

BY Китай. 80-е и не только