Crypta Platonica

Тут прилетела ответочка о двух частях (первая и вторая). Будем отбиваться.

Во-первых, сразу хочу сказать, что в марксистском анализе, как и в целом марксисткой оптике нет ничего предосудительного. Умонеобъятная "правая блогосфера" может думать как угодно, но бубнящих идиотов мы в расчёт не берём. Итак, я бы всё-таки разделял понятия "работа" и "труд". Действительно, работа занятие рабское, подневольное. Свободного человека это не касается, а философия это всё-таки дело свободных людей. Хотя, как мы помним, один стоик...

Иное дело "труд". Иногда (вернее, почти всегда) этимология слова имеет слабое отношение к его употреблению: слова дрейфуют в океане семантики, имея в виду сперва одно, затем другое. Поэтому аргумент с "раньше труд и работа значили..." здесь, уж извините, не работает :) Нужно смотреть не на форму слова, а на его содержание, смысл. Действительно ли слово "труд" соответствует своему аналогу в античный период?

В марксистском понимании, вообще-то, труд сам по себе есть «вечное естественное условие человеческой жизни, и потому он не зависим от какой бы то ни было формы этой жизни, а, напротив, одинаково общ всем её общественным формам». Поэтому и занятия философией подпадают под понятие свободного труда. Положим, сидят себе описываемые в "Никомаховой Этике" аристократы. Чем они главным образом занимаются? По Марксу, трудом! Уж точно не отдыхом. Отдыхом, гедонизмом, разгильдяйством занималась Римская элита в период упадка — т.е. когда утратила аристократическую природу. Аристократия же на то и аристократия, что занимается чем-то очень важным. А это и есть труд в марксистском понимании: целенаправленная деятельность по преобразованию природы и производство продукта. Если, положим, продуктом является добродетель, а природой — своё тело, всё встанет на свои места. Это ведь очевидно: все низшие потребности аристократии удовлетворены со стороны рабов. Но аристократу неймётся — он занимается спортом, упражняется в красноречии, пишет диалоги, почти в одиночку создаёт западную философию...

Сам Платон, кстати, помимо того, что был греческой борцухой и олимпийским чемпионом, неоднократно обозначал свою позицию касаемо физической деятельности. Уж кому, а ему разлагающаяся Афинская элита, воспринимающая Академию как "светский кружок" для того самого σχολή, "досуга", в худшем его понимании, а не как религиозный союз, была глубоко до лампочки. Поэтому я бы здесь ещё разделял аристократию "подлинную" от аристократии по крови, которая теряет свою голубизну с неумолимой быстротой. В "Государстве" Платон чётко проговаривает мысль: философы выбираются из стражей, которые до сильно зрелого возраста участвуют в войнах, днями и ночами закаляют тело и живут в казарменных условиях. Для чего ему это нужно? — Да для дисциплины. Дисциплина ума начинается с дисциплины тела. Всё-таки ум это царь в человеке, если он не может управиться с многоголовым зверем, сидящем в телесной утробе, ни к какой философии его подпускать не надо. И вот, избранные из избранных, наиболее дисциплинированные становятся философами, старейшинами идеального полиса. Требуемая дисциплина здесь — дисциплина тела; здесь не может быть иных прочтений: они ведь всю жизнь ничем другим и не занимались!

Конечно, тут есть одна важная тонкость, нюанс. Он состоит в строгом разделении условно "духовных" и "гражданских" добродетелей. У того же Плотина мы находим, что гражданские добродетели (бытие образцовым гражданином, соблюдение морального кодекса и т.д.) для духовного восхождения не обязательны. Умную душу ничем нельзя воспитать, воспитывается только гневная часть души, которая не имеет сущности, исчезает вместе с низшей при отсоединении от тела. Вернее, гневная часть как бы вытягивается из материи — подобно тому как солнечные лучи исчезают из толщи воды, когда солнце уходит с неба. Но я отвлёкся.

Получается, что в принципе дисциплина тела, соблюдение этоса, практика добродетели — вещи, для философии не существенные. Но покажите мне этого разнузданного подлеца, желательно наркомана и пьяницу, который добился больших успехов в философии? Ладно-ладно, кроме Делёза...

Telegram

Эллиниcтика

Недавно было замечено, что один философ, рассуждая об античной классике, продемонстрировал фундаментальное непонимание мышления древних. В частности, говоря о греках, он позволил себе сказать: «неверно думать, что освобождение от физического труда есть безусловное…

www.group-telegram.com/ca/cryptaplatonica.com/459

2.4K viewsedited  Jan 16, 2021 at 18:57

Тут прилетела ответочка о двух частях (первая и вторая). Будем отбиваться.

Во-первых, сразу хочу сказать, что в марксистском анализе, как и в целом марксисткой оптике нет ничего предосудительного. Умонеобъятная "правая блогосфера" может думать как угодно, но бубнящих идиотов мы в расчёт не берём. Итак, я бы всё-таки разделял понятия "работа" и "труд". Действительно, работа занятие рабское, подневольное. Свободного человека это не касается, а философия это всё-таки дело свободных людей. Хотя, как мы помним, один стоик...

Иное дело "труд". Иногда (вернее, почти всегда) этимология слова имеет слабое отношение к его употреблению: слова дрейфуют в океане семантики, имея в виду сперва одно, затем другое. Поэтому аргумент с "раньше труд и работа значили..." здесь, уж извините, не работает :) Нужно смотреть не на форму слова, а на его содержание, смысл. Действительно ли слово "труд" соответствует своему аналогу в античный период?

В марксистском понимании, вообще-то, труд сам по себе есть «вечное естественное условие человеческой жизни, и потому он не зависим от какой бы то ни было формы этой жизни, а, напротив, одинаково общ всем её общественным формам». Поэтому и занятия философией подпадают под понятие свободного труда. Положим, сидят себе описываемые в "Никомаховой Этике" аристократы. Чем они главным образом занимаются? По Марксу, трудом! Уж точно не отдыхом. Отдыхом, гедонизмом, разгильдяйством занималась Римская элита в период упадка — т.е. когда утратила аристократическую природу. Аристократия же на то и аристократия, что занимается чем-то очень важным. А это и есть труд в марксистском понимании: целенаправленная деятельность по преобразованию природы и производство продукта. Если, положим, продуктом является добродетель, а природой — своё тело, всё встанет на свои места. Это ведь очевидно: все низшие потребности аристократии удовлетворены со стороны рабов. Но аристократу неймётся — он занимается спортом, упражняется в красноречии, пишет диалоги, почти в одиночку создаёт западную философию...

Сам Платон, кстати, помимо того, что был греческой борцухой и олимпийским чемпионом, неоднократно обозначал свою позицию касаемо физической деятельности. Уж кому, а ему разлагающаяся Афинская элита, воспринимающая Академию как "светский кружок" для того самого σχολή, "досуга", в худшем его понимании, а не как религиозный союз, была глубоко до лампочки. Поэтому я бы здесь ещё разделял аристократию "подлинную" от аристократии по крови, которая теряет свою голубизну с неумолимой быстротой. В "Государстве" Платон чётко проговаривает мысль: философы выбираются из стражей, которые до сильно зрелого возраста участвуют в войнах, днями и ночами закаляют тело и живут в казарменных условиях. Для чего ему это нужно? — Да для дисциплины. Дисциплина ума начинается с дисциплины тела. Всё-таки ум это царь в человеке, если он не может управиться с многоголовым зверем, сидящем в телесной утробе, ни к какой философии его подпускать не надо. И вот, избранные из избранных, наиболее дисциплинированные становятся философами, старейшинами идеального полиса. Требуемая дисциплина здесь — дисциплина тела; здесь не может быть иных прочтений: они ведь всю жизнь ничем другим и не занимались!

Конечно, тут есть одна важная тонкость, нюанс. Он состоит в строгом разделении условно "духовных" и "гражданских" добродетелей. У того же Плотина мы находим, что гражданские добродетели (бытие образцовым гражданином, соблюдение морального кодекса и т.д.) для духовного восхождения не обязательны. Умную душу ничем нельзя воспитать, воспитывается только гневная часть души, которая не имеет сущности, исчезает вместе с низшей при отсоединении от тела. Вернее, гневная часть как бы вытягивается из материи — подобно тому как солнечные лучи исчезают из толщи воды, когда солнце уходит с неба. Но я отвлёкся.

Получается, что в принципе дисциплина тела, соблюдение этоса, практика добродетели — вещи, для философии не существенные. Но покажите мне этого разнузданного подлеца, желательно наркомана и пьяницу, который добился больших успехов в философии? Ладно-ладно, кроме Делёза...

BY Crypta Platonica