“Machine Life” Майкл Левин смотрит в будущее, к которому мы не готовы.
Небольшой текст, для широкой публики. Это сжатое изложение идей из той самой статьи в Frontiers о размытии границ между машинами и организмами (у нее уже почти 30 тыс. просмотров). Он пишет, что технологии породят сонм биоинженерных конструкций, химер, киборгов и всевозможных гибридных “существ”.
«Скоро будет невозможно понять, как относиться к новому существу, используя старые критерии, потому что его негде разместить на привычном древе жизни. [...] Наука будет спрашивать не о том, обладает ли машина разумом, а о том, какого рода и в какой степени — какие инструменты, от паяльника до психотерапии и многих других, оптимально подходят для взаимодействия с этой системой».
Хорошая приправа к тексту — его же свежий обзор в Nature Reviews Bioengineering о синтетической морфологии на основе агентных (!) материалов. По сути на ту же тему, но с уклоном в биоинженерию.
Изменения здесь не столь стремительны, как в области ML, но они будут столь же масштабны и неотвратимы.
“Machine Life” Майкл Левин смотрит в будущее, к которому мы не готовы.
Небольшой текст, для широкой публики. Это сжатое изложение идей из той самой статьи в Frontiers о размытии границ между машинами и организмами (у нее уже почти 30 тыс. просмотров). Он пишет, что технологии породят сонм биоинженерных конструкций, химер, киборгов и всевозможных гибридных “существ”.
«Скоро будет невозможно понять, как относиться к новому существу, используя старые критерии, потому что его негде разместить на привычном древе жизни. [...] Наука будет спрашивать не о том, обладает ли машина разумом, а о том, какого рода и в какой степени — какие инструменты, от паяльника до психотерапии и многих других, оптимально подходят для взаимодействия с этой системой».
Хорошая приправа к тексту — его же свежий обзор в Nature Reviews Bioengineering о синтетической морфологии на основе агентных (!) материалов. По сути на ту же тему, но с уклоном в биоинженерию.
Изменения здесь не столь стремительны, как в области ML, но они будут столь же масштабны и неотвратимы.
That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. READ MORE WhatsApp, a rival messaging platform, introduced some measures to counter disinformation when Covid-19 was first sweeping the world.
from ca
