Эннеадов

Следующий нереализм я посвящаю Нику Ланду, чьи труды я никогда не читал и не прочитаю.

Онтологический некрореализм — тезис Логинова принимается, но реальность статична и мертва. Любое движение, любое действие или изменение — это когнитивная иллюзия, которая скрывает от агента истинное положение дел. Всё уже завершено, и любое «существование» — это лишь тень от того, что было возможным для нашего мира, но никогда не стало действительным.

Семантический некрореализм — язык бессилен оживить реальность. Любое утверждение — это некролог, фиксация того, что уже потеряно. Даже если вы говорите «стол существует» и тыкаете в него пальцем, уже не факт, что это так. Момент умер. Истинностные значения определены, но всегда ретроспективны, как эпитафия на надгробии.

Следующий нереализм я посвящаю Полине Виноградовой, крайне способной и удивительно проницательной.

Онтологический абсурдореализм — тезис Логинова истинен, но мир настолько абсурден, что любое осмысленное утверждение о нём превращается в шутку, а каждая попытка понять — в фарс. Это обстоятельства — черта самой реальности, но её крайне трудно облечь в концептуальную форму из-за того, что это тоже будет стенд-ап. В отличие от нигилизма бессмысленность существования — это кредо для абсурдореализма. Так надо жить.

Семантический абсурдореализм — истинностные значения определены, но истинные высказывания всегда смешны. Что говоришь? Сознание есть? Самому-то не смешно? Любое утверждение о реальности одновременно и правильно, и нелепо (но не бессмысленно). Смысл не устраняется, а гипертрофируется. Содержательное высказывание — это анекдот. Анекдот — это маленький рассказ с неожиданным концом. Сам факт содержательного высказывания — это уже прикол.

Следующие два нереализма не поддерживают истинность тезиса Логинова.

Онтологический турбореализм — мир какой угодно, всё что существует - существует настолько интенсивно, что это нельзя даже назвать существованием в каком-то предшествующем смысле. Для турбореализма нужно определить существование как турбосуществование. Реальность перегружена событиями, объектами и их связями, которые проявляются на всех уровнях сразу. Онтологическая избыточность повсюду: вы сидите за столом, стол стоит перед вашим сидением, существуете и вы, и стол, и факт сидения, у всего этого множество свойств, каждая из этих штуковин обладает онтологической новизной по отношению к другим.

Семантический турбореализм — истинностные значения определены, но функция от высказываний к ним настолько многослойна и разветвлена условными операторами, что любое фиксированное утверждение неизбежно приводит только (и только) к правдоподобию определённого значения, но не к точно установленному значению. Только гипотетическая турбосистема турборепрезентаций (например, турбоязык) — система динамических и временнЫх утверждений — могла бы охватить все аспекты того как можно строить высказывания.

Онтологический гиперреализм — мир не просто реален, он гиперреален. Вещей и свойств нет. Есть только отношения, но они опрокинуты не только в трёхмерное пространство, но и во время по всем направлениям. Всё существует одновременно в бесконечном количестве степеней свободы. Это делает тезис Логинова неприменимым для утверждения онтологического гиперреализма — даже возможности здесь существуют, так как конституируются отношениями действительности.

Семантический гиперреализм — требует принятия онтологического гиперреализма с необходимостью, так как утверждения о реальности не описывают её, а являются частью этой гиперреальности. Истинностные значения не определены — можно было бы сказать, что это узлы гиперсети отношений, но изменения в этой сети постоянны и определены самой её структурой.

Если кто-то дожил до сюда, то, надеюсь, понял, что это ad absurdum в пользу того, что серьёзных альтернатив реализму нет.

www.group-telegram.com/ca/enneadov.com/237

373 viewsNov 26 at 11:01

Следующий нереализм я посвящаю Нику Ланду, чьи труды я никогда не читал и не прочитаю.

Онтологический некрореализм — тезис Логинова принимается, но реальность статична и мертва. Любое движение, любое действие или изменение — это когнитивная иллюзия, которая скрывает от агента истинное положение дел. Всё уже завершено, и любое «существование» — это лишь тень от того, что было возможным для нашего мира, но никогда не стало действительным.

Семантический некрореализм — язык бессилен оживить реальность. Любое утверждение — это некролог, фиксация того, что уже потеряно. Даже если вы говорите «стол существует» и тыкаете в него пальцем, уже не факт, что это так. Момент умер. Истинностные значения определены, но всегда ретроспективны, как эпитафия на надгробии.

Следующий нереализм я посвящаю Полине Виноградовой, крайне способной и удивительно проницательной.

Онтологический абсурдореализм — тезис Логинова истинен, но мир настолько абсурден, что любое осмысленное утверждение о нём превращается в шутку, а каждая попытка понять — в фарс. Это обстоятельства — черта самой реальности, но её крайне трудно облечь в концептуальную форму из-за того, что это тоже будет стенд-ап. В отличие от нигилизма бессмысленность существования — это кредо для абсурдореализма. Так надо жить.

Семантический абсурдореализм — истинностные значения определены, но истинные высказывания всегда смешны. Что говоришь? Сознание есть? Самому-то не смешно? Любое утверждение о реальности одновременно и правильно, и нелепо (но не бессмысленно). Смысл не устраняется, а гипертрофируется. Содержательное высказывание — это анекдот. Анекдот — это маленький рассказ с неожиданным концом. Сам факт содержательного высказывания — это уже прикол.

Следующие два нереализма не поддерживают истинность тезиса Логинова.

Онтологический турбореализм — мир какой угодно, всё что существует - существует настолько интенсивно, что это нельзя даже назвать существованием в каком-то предшествующем смысле. Для турбореализма нужно определить существование как турбосуществование. Реальность перегружена событиями, объектами и их связями, которые проявляются на всех уровнях сразу. Онтологическая избыточность повсюду: вы сидите за столом, стол стоит перед вашим сидением, существуете и вы, и стол, и факт сидения, у всего этого множество свойств, каждая из этих штуковин обладает онтологической новизной по отношению к другим.

Семантический турбореализм — истинностные значения определены, но функция от высказываний к ним настолько многослойна и разветвлена условными операторами, что любое фиксированное утверждение неизбежно приводит только (и только) к правдоподобию определённого значения, но не к точно установленному значению. Только гипотетическая турбосистема турборепрезентаций (например, турбоязык) — система динамических и временнЫх утверждений — могла бы охватить все аспекты того как можно строить высказывания.

Онтологический гиперреализм — мир не просто реален, он гиперреален. Вещей и свойств нет. Есть только отношения, но они опрокинуты не только в трёхмерное пространство, но и во время по всем направлениям. Всё существует одновременно в бесконечном количестве степеней свободы. Это делает тезис Логинова неприменимым для утверждения онтологического гиперреализма — даже возможности здесь существуют, так как конституируются отношениями действительности.

Семантический гиперреализм — требует принятия онтологического гиперреализма с необходимостью, так как утверждения о реальности не описывают её, а являются частью этой гиперреальности. Истинностные значения не определены — можно было бы сказать, что это узлы гиперсети отношений, но изменения в этой сети постоянны и определены самой её структурой.

Если кто-то дожил до сюда, то, надеюсь, понял, что это ad absurdum в пользу того, что серьёзных альтернатив реализму нет.

BY Эннеадов