Книжка «Этнография туфты» рассказывает о том, «кто и как пишет заказные учебные работы в России», оставляя в стороне вопросы «для чего и доколе». Александр Давыдов и Павел Абрамов сами также работают скрипторами (очень подходящий термин, спасибо Барту), но дело, кажется, не в этом. Оценочные суждения и плач о качестве образования лишь утяжелили бы книжку, лучше не сделав. «Примите как данность, такой рынок есть, и вот как он устроен», — говорят авторы, представляя галерею своих коллег со всей страны. Имена респондентов, как обычно, изменены, но необычно: «За внимание читателя сражаются Торин, Ганеш и Елпифидор, одним своим именем вызывающий максимум доверия». Все эти молодые и не очень молодые люди, выбравшие по разным причинам такую вот работу, во фрагментах интервью (дико интересных, правда) кажутся целеустремлёнными и талантливыми личностями. Два-три знакомых скриптора есть и у меня, и они такие же. Я бы так не смог, но не из-за пресловутой «академической нечестности»: мне тупо было бы влом столько писать.
Книжка «Этнография туфты» рассказывает о том, «кто и как пишет заказные учебные работы в России», оставляя в стороне вопросы «для чего и доколе». Александр Давыдов и Павел Абрамов сами также работают скрипторами (очень подходящий термин, спасибо Барту), но дело, кажется, не в этом. Оценочные суждения и плач о качестве образования лишь утяжелили бы книжку, лучше не сделав. «Примите как данность, такой рынок есть, и вот как он устроен», — говорят авторы, представляя галерею своих коллег со всей страны. Имена респондентов, как обычно, изменены, но необычно: «За внимание читателя сражаются Торин, Ганеш и Елпифидор, одним своим именем вызывающий максимум доверия». Все эти молодые и не очень молодые люди, выбравшие по разным причинам такую вот работу, во фрагментах интервью (дико интересных, правда) кажутся целеустремлёнными и талантливыми личностями. Два-три знакомых скриптора есть и у меня, и они такие же. Я бы так не смог, но не из-за пресловутой «академической нечестности»: мне тупо было бы влом столько писать.
The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. However, the perpetrators of such frauds are now adopting new methods and technologies to defraud the investors. "We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said.
from ca
