пресс Ф

наврал вам тут кстати

Подледная новость дня: В Москве похитили бюст известного иракского врача. Под подозрением — строители-армяне

В связи с недавними горячими спорами «откуда пошла русская земля, от Европы, либо от Орды», скажу от себя, как историк, вот что: не правы ни те, ни другие.

Это навязанный толпе заведомо ложный выбор и такая же навязанная дихотомия. Выбор без выбора... Ловко!

Как и с недавно обруганными картинками на рублях — втихаря сняли уже всем привычную традиционную добрую картинку и впихнули в глотку толпы выбор между между нейтральной картинкой и злой картинкой. Между просто хорошей, но безликой технологией и между непросто, но опасным сепаратистом, заранее без особой огласки убрав то, что уже было, и было и исконно, и религиозно, и хорошо. Конечно, в такой засаде лучше было выбрать технологию, чем сепаратиста, но исконное и религиозное, традиционное уже было потеряно, что само по себе как бы... эммм... Ну да ладно.

Речь моя сейчас о другом.

О том, что Русь вообще пошла от Римской империи — в виде её непрерывно-наследственной Восточной части, то есть как мы её сейчас называем — Византии.

А та Европа, про которую сейчас говорят почти все так называемые правые и которую массы представляют, это вообще совершенно иное — это Западный Рим, это его Папа, это варварские королевства, это католики.

Но, ребята, ауууу!

На Руси в корнях была своя настоящая высокая Европа, Византия, то есть буквально восточная Римская империя с её жителями ромеями, принявшая древнее православие и передавшая его нам в Крыму в 10 веке. В составе той, по родословной нашей, Римской империи был Иерусалим, вся святая Евангельская земля Христа. Византийская, то есть Римская империя, она была богаче, многолюднее, развитее, технологичнее, древнее и величественнее той так называемой Европы, которую нам сейчас пытаются навязать через так называемый «правый дискурс» — то есть Европы иной Западной, Папской, католической, варварской.

Не отрицаю, то тоже классная Европа, тоже Руси близкородственная династически и культурно, впоследствии подарившая миру прекрасные произведения искусства, технические достижения, открытия гуманитарные и естественные... Но в абсолютном значении то не прямо наша Европа. Наша Европа это другой, новый, восточный Рим. Это Царьград. Это Святая Земля. Это Чёрное море. Это Крым. Это Афон. Это Иерусалим. Это византийские базилевсы, императоры, самые могущественные и богатые, самые просвещённые и уважаемые во всём тогда известном мире от Скандинавии до Эфиопии, от Магриба до Индии с Китаем. Центр того мира. Ну пока крестоносцы в прямом смысле не воткнули нож в спину в 1204 году, а затем турки позже не добили в 1453 году...

Ну а монгольской кочевой Орде мы наследуем в основном только географически и инфраструктурно, чего тоже не надо бояться — так уж получилось. И элиты их тоже в московские, а затем и российские влились. И не только их элиты. Далеко не только их элиты, а много, чьи вокруг. Но тут важно уточнять — Россия не прямая наследница Орды, тут надо верно расставлять акценты, она освоила некоторую её часть, но не стала её наследницей в своём, скажем так, душевном ядре.

Также был ещё у Руси и очень глубокий династический варяжский фактор. И болгарский — языковой, культурный. Это тоже нельзя забывать.

Русь в своём начале начале развивалась далеко не сколько по оси Запад-Восток, которую нам пытаются сейчас навязать идеологи и псевдоисторики разных мастей, а по оси Север-Юг — от Ладоги до Чёрного моря сверху-вниз по Волхову и Днепру.

А это уже немного (хотя нет, даже очень много!) иная песня, чем вечный спор католическо-варварского Запада (Европы) и ханско-коллективистской Азии (Востока).

Думайте шире немного. Свободнее. Не всё так однозначно. Далеко.

#ярмадовзаметки

Я слишком быстро схожусь с людьми. Тут отзывчивость, возведённая в квадрат фантазией, способностью чисто умозрительного, интроспективного контакта. И вот всегда так: срываешься к человеку и вдруг отчетливо сознаёшь, что объективно-то ему совсем чужой . Я уже расположил его в цепочке своих сновидений, связал с определёнными частями своего внутреннего мира, но он-то не подозревает об этом. И трагедия одиночества наваливается на меня, и я даже сказать ничего не могу. Мне до слез грустно.

То же повторяется и в религии (связи). Связь с Богом для меня односторонняя. Бог обо мне не знает, а я о нём знаю. Я его люблю и плачу перед ним в одиночестве. И не могу говорить с ним, молиться. О Боге рядом, Боге помогающем и подумать не могу. Если Бог мне помог, значит это не Бог. Вообще я очень настороженно отношусь к расположенности к себе.

Д.Е. Галковский

«Пора уходить с улиц в салоны»