Решение ЦИК об открытии избирательного участка в Турции крайне рискованное. Все помнят, чем аналогичное решение обернулось в 2014 г. - власти Турции пришли и попросту закрыли участок. Спрашивается, зачем наступать на те же грабли и ставить целостность проведения выборов под угрозу? Турция нас не признает, при любой жалобе со стороны Грузии ее власти могут прийти и закрыть избирательный участок, как они это сделали в 2014 г., и у нас нет никаких возможностей воздействия на них для защиты своих прав. Таким решением ЦИК предоставляет потенциальную возможность для оспаривания итогов голосования тогда как они должны наоборот делать все, чтобы не ставить под сомнение результаты выборов. В 2014 г. закрытие участка в Турции не привело ни к каким последствиям просто потому, что выиграла оппозиция в лице Хаджимба, а команда Бжания не захотела оспаривать итоги, хотя, с учетом процента голосов, полученных Хаджимба (которых еле хватило, чтобы выиграть в первом туре), они могли это сделать. Не факт, что, если оппозиция проиграет в этот раз, они не зацепятся за избирательный участок в Турции, если местные власти не дадут там провести голосование.
Решение ЦИК об открытии избирательного участка в Турции крайне рискованное. Все помнят, чем аналогичное решение обернулось в 2014 г. - власти Турции пришли и попросту закрыли участок. Спрашивается, зачем наступать на те же грабли и ставить целостность проведения выборов под угрозу? Турция нас не признает, при любой жалобе со стороны Грузии ее власти могут прийти и закрыть избирательный участок, как они это сделали в 2014 г., и у нас нет никаких возможностей воздействия на них для защиты своих прав. Таким решением ЦИК предоставляет потенциальную возможность для оспаривания итогов голосования тогда как они должны наоборот делать все, чтобы не ставить под сомнение результаты выборов. В 2014 г. закрытие участка в Турции не привело ни к каким последствиям просто потому, что выиграла оппозиция в лице Хаджимба, а команда Бжания не захотела оспаривать итоги, хотя, с учетом процента голосов, полученных Хаджимба (которых еле хватило, чтобы выиграть в первом туре), они могли это сделать. Не факт, что, если оппозиция проиграет в этот раз, они не зацепятся за избирательный участок в Турции, если местные власти не дадут там провести голосование.
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. In the United States, Telegram's lower public profile has helped it mostly avoid high level scrutiny from Congress, but it has not gone unnoticed. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” On Feb. 27, however, he admitted from his Russian-language account that "Telegram channels are increasingly becoming a source of unverified information related to Ukrainian events." In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback.
from ca
