Многие наивно полагают, что перед тем, как законодатели выдадут очередной шедевр, проводится какая-то сверхсложная аналитика: оценивается эффективность, вменяемость, и даже (о ужас!) народная поддержка, включая мнение профессионального сообщества той или иной идеи. В воображении рисуются картинки: важные люди в пиджаках бегают по коридорам, суетятся, следят за параметрами и в панике осознают: "Выхода нет, надо действовать срочно!" Прямо как в голливудских фильмах про NASA — все сосредоточенно вытирают пот со лба, напряжённо следят за астероидом, летящим к Земле, и пытаются спасти человечество, жмут на кнопки, определяя кого в качестве жертвы обвязать взрывчаткой и отправить в космос.
Но, увы, реальность куда прозаичнее. Бывает, какой-нибудь важный дедушка или бабушка сидят в кабинете, задумчиво посмотрят в окно и вдруг изрекают: "Эх, что за молодежь пошла, всё в своих телефонах сидят, дважды два перемножить не могут. Вот в наше время никаких компьютеров, мобильников не было, да онлайнов ваших..."
И вот уже работничек, обмыленный щенячьим восторгом и предвкушением угодить начальству, на следующий день бежит на совещание с готовым текстом законопроекта. Его, конечно, могут и забраковать, но галочка за лояльность получена. Лояльность начальству...
Многие наивно полагают, что перед тем, как законодатели выдадут очередной шедевр, проводится какая-то сверхсложная аналитика: оценивается эффективность, вменяемость, и даже (о ужас!) народная поддержка, включая мнение профессионального сообщества той или иной идеи. В воображении рисуются картинки: важные люди в пиджаках бегают по коридорам, суетятся, следят за параметрами и в панике осознают: "Выхода нет, надо действовать срочно!" Прямо как в голливудских фильмах про NASA — все сосредоточенно вытирают пот со лба, напряжённо следят за астероидом, летящим к Земле, и пытаются спасти человечество, жмут на кнопки, определяя кого в качестве жертвы обвязать взрывчаткой и отправить в космос.
Но, увы, реальность куда прозаичнее. Бывает, какой-нибудь важный дедушка или бабушка сидят в кабинете, задумчиво посмотрят в окно и вдруг изрекают: "Эх, что за молодежь пошла, всё в своих телефонах сидят, дважды два перемножить не могут. Вот в наше время никаких компьютеров, мобильников не было, да онлайнов ваших..."
И вот уже работничек, обмыленный щенячьим восторгом и предвкушением угодить начальству, на следующий день бежит на совещание с готовым текстом законопроекта. Его, конечно, могут и забраковать, но галочка за лояльность получена. Лояльность начальству...
BY Игорь Артюхов
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
He adds: "Telegram has become my primary news source." In addition, Telegram's architecture limits the ability to slow the spread of false information: the lack of a central public feed, and the fact that comments are easily disabled in channels, reduce the space for public pushback. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from ca
