Вена, Австрия. У меня пересадка 5 часов и быстрая вылазка в город.
После Белграда голова кружится от красоты вокруг. Все слишком красиво. Невозможно красиво. Ощущение, как будто с голода начинаешь пожирать глазами все, до чего можно дотянуться взглядом.
Я иду в музей Альбертина - на встречу с любимыми Моне, Сезанном, Пикассо
Включаю аудиогид - и сразу же выключаю. Сегодня не хочу воспринимать искусство головой. Хочу глазами
Я перемещаюсь по залам, поглощаю глазами, тороплюсь увидеть все. Но вокруг так прекрасно, что невозможно насытиться
В какой-то момент чувствую, что и я часть зала с картинами. Как будто они зовут меня, и я разговариваю с ними.
Физически в воздухе повисла красота момента. Благоговение перед великим. Душа трепещет от широты и масштаба творений вокруг.
А потом я встретила Ее. Я никогда раньше Ее не видела и не слышала даже про Создателя. Но я смотрю - и не могу оторвать взгляд.
Это был разговор с Богом. Все остановилось вокруг и стало неважным. Есть только я и Та картина. И даже непонятно, кто на кого смотрит - я на Нее, или Она на меня.
После Той самой ни Пикассо, ни Шагал не вызывают даже близкий отклик.
Я выхожу на улицу как с похмелья - как будто эта встреча окрылила, но на нее ушло очень много сил. И ты бредешь по улицам Вены уже больше не в силах восхищаться красотой вокруг. Весь лимит, весь максимум ушел на Ту самую
Кто-то рассказал мне, что у Марины Абрамович была фраза: настоящее искусство чувствуешь спиной - ты оборачиваешь, как будто кто-то зовёт, а там та самая картина
Paul Delvaux (1897-1994) Landscape with Lanterns 1958
Вена, Австрия. У меня пересадка 5 часов и быстрая вылазка в город.
После Белграда голова кружится от красоты вокруг. Все слишком красиво. Невозможно красиво. Ощущение, как будто с голода начинаешь пожирать глазами все, до чего можно дотянуться взглядом.
Я иду в музей Альбертина - на встречу с любимыми Моне, Сезанном, Пикассо
Включаю аудиогид - и сразу же выключаю. Сегодня не хочу воспринимать искусство головой. Хочу глазами
Я перемещаюсь по залам, поглощаю глазами, тороплюсь увидеть все. Но вокруг так прекрасно, что невозможно насытиться
В какой-то момент чувствую, что и я часть зала с картинами. Как будто они зовут меня, и я разговариваю с ними.
Физически в воздухе повисла красота момента. Благоговение перед великим. Душа трепещет от широты и масштаба творений вокруг.
А потом я встретила Ее. Я никогда раньше Ее не видела и не слышала даже про Создателя. Но я смотрю - и не могу оторвать взгляд.
Это был разговор с Богом. Все остановилось вокруг и стало неважным. Есть только я и Та картина. И даже непонятно, кто на кого смотрит - я на Нее, или Она на меня.
После Той самой ни Пикассо, ни Шагал не вызывают даже близкий отклик.
Я выхожу на улицу как с похмелья - как будто эта встреча окрылила, но на нее ушло очень много сил. И ты бредешь по улицам Вены уже больше не в силах восхищаться красотой вокруг. Весь лимит, весь максимум ушел на Ту самую
Кто-то рассказал мне, что у Марины Абрамович была фраза: настоящее искусство чувствуешь спиной - ты оборачиваешь, как будто кто-то зовёт, а там та самая картина
Paul Delvaux (1897-1994) Landscape with Lanterns 1958
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from ca
