Кремлёвский безБашенник

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков)

Нобелевская речь Дмитрия Муратова получилась идеально выдержанной. В ней одновременно и президент Владимир Путин представлен как последний защитник демократии в России, и даже Алексей Навальный упомянут, как узник совести. Сложную задачу пройти между Сциллой и Харибдой европейского истеблишмента и российской правящей элиты главред «Новой газеты», как всегда, выполнил филигранно. Что неудивительно, иначе «Новая» не пережила бы эпоху «силовой реставрации», да еще без клейма иноагента.

Однако растущая популярность Муратова вынужденно подталкивает его к политической деятельности. Обладатель «нобелевки» просто не имеет морального права отмалчиваться по общественно важным и резонансным вопросам. Поэтому максималисты, увидевшие в Муратове нового либерального лидера, подталкивают его чуть ли не к участию в президентских выборах 2024 года. Более умеренные полагают, что он должен стать новым критиком власти, заняв вакантное по сей день место «оппозиционера №1».

Полагаю, что самому Муратову обе перспективы не кажутся слишком привлекательными. Скорее всего, статусу «нобеля» больше соответствует правозащитная деятельность. Добиваться следствия по пыткам в тюрьмах, ратовать за сохранение «Мемориала» и поддерживать политзаключенных – вот наиболее вероятная область усилий для него. С другой стороны, очевидно, что российская оппозиция страстно ищет нового лидера протеста, взамен нейтрализованного Навального. Будучи разочарованными в разгроме внесистемщиков, сегодня многие готовы поддержать кого-то из тех, кто умеет договариваться с Кремлем, но при этом выступает за западно-либеральный путь развития страны, а не душное охранительство. Но ниша эта настолько малочисленна, что записать в «либералы» сегодня готовы практически любого, начиная от Медведева и Собянина (которые, прямо скажем, так себе либералы), до Кудрина или заявившего о необходимости наличия «здоровой оппозиции» Чемезова. Поэтому неудивительно, что как только Нобелевский комитет объявил о своем решении в пользу Муратова (хотя многие считали, что ее получит Навальный), в нем сразу разглядели морального лидера с заявкой на президентство. Хотя все знают, что в российской политике нет ничего хуже, чем иметь президентские амбиции, по понятным причинам.

И все же речь Муратова произвела сильный эффект. Сегодня тот, кто может себе позволить открыто говорить о пытках в тюрьмах, о политических заключенных и о многом другом, а самое главное – к кому готов прислушаться Запад, уже сам по себе становится фигурой политической. Когда в стране осуществляется или же - готовится так называемый «трансфер власти», очень важно понимать, кто будет ответственным за перенос тех базовых демократических ценностей, которые Россия смогла завоевать в 1990-е, и с которыми сегодня «силовой блок» так настойчиво предлагает расстаться. Возможно, что в ситуации, когда страна и вправду стоит в шаге от «возрождения СССР», очень важно, чтобы о проблемах гражданского общества хотя бы продолжали говорить. В этом смысле Муратов и вправду становится чуть ли не единственным официальным спикером оппозиции, что в грядущей борьбе между двумя основными «кремлёвскими башнями» создает для него важную нишу морального авторитета и лидера гражданского общества.

www.group-telegram.com/ca/kremlebezBashennik.com/25661

29.7K viewsDec 11, 2021 at 14:30

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков)

Нобелевская речь Дмитрия Муратова получилась идеально выдержанной. В ней одновременно и президент Владимир Путин представлен как последний защитник демократии в России, и даже Алексей Навальный упомянут, как узник совести. Сложную задачу пройти между Сциллой и Харибдой европейского истеблишмента и российской правящей элиты главред «Новой газеты», как всегда, выполнил филигранно. Что неудивительно, иначе «Новая» не пережила бы эпоху «силовой реставрации», да еще без клейма иноагента.

Однако растущая популярность Муратова вынужденно подталкивает его к политической деятельности. Обладатель «нобелевки» просто не имеет морального права отмалчиваться по общественно важным и резонансным вопросам. Поэтому максималисты, увидевшие в Муратове нового либерального лидера, подталкивают его чуть ли не к участию в президентских выборах 2024 года. Более умеренные полагают, что он должен стать новым критиком власти, заняв вакантное по сей день место «оппозиционера №1».

Полагаю, что самому Муратову обе перспективы не кажутся слишком привлекательными. Скорее всего, статусу «нобеля» больше соответствует правозащитная деятельность. Добиваться следствия по пыткам в тюрьмах, ратовать за сохранение «Мемориала» и поддерживать политзаключенных – вот наиболее вероятная область усилий для него. С другой стороны, очевидно, что российская оппозиция страстно ищет нового лидера протеста, взамен нейтрализованного Навального. Будучи разочарованными в разгроме внесистемщиков, сегодня многие готовы поддержать кого-то из тех, кто умеет договариваться с Кремлем, но при этом выступает за западно-либеральный путь развития страны, а не душное охранительство. Но ниша эта настолько малочисленна, что записать в «либералы» сегодня готовы практически любого, начиная от Медведева и Собянина (которые, прямо скажем, так себе либералы), до Кудрина или заявившего о необходимости наличия «здоровой оппозиции» Чемезова. Поэтому неудивительно, что как только Нобелевский комитет объявил о своем решении в пользу Муратова (хотя многие считали, что ее получит Навальный), в нем сразу разглядели морального лидера с заявкой на президентство. Хотя все знают, что в российской политике нет ничего хуже, чем иметь президентские амбиции, по понятным причинам.

И все же речь Муратова произвела сильный эффект. Сегодня тот, кто может себе позволить открыто говорить о пытках в тюрьмах, о политических заключенных и о многом другом, а самое главное – к кому готов прислушаться Запад, уже сам по себе становится фигурой политической. Когда в стране осуществляется или же - готовится так называемый «трансфер власти», очень важно понимать, кто будет ответственным за перенос тех базовых демократических ценностей, которые Россия смогла завоевать в 1990-е, и с которыми сегодня «силовой блок» так настойчиво предлагает расстаться. Возможно, что в ситуации, когда страна и вправду стоит в шаге от «возрождения СССР», очень важно, чтобы о проблемах гражданского общества хотя бы продолжали говорить. В этом смысле Муратов и вправду становится чуть ли не единственным официальным спикером оппозиции, что в грядущей борьбе между двумя основными «кремлёвскими башнями» создает для него важную нишу морального авторитета и лидера гражданского общества.

BY Кремлёвский безБашенник