🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" - обозреватель ЪFM Дмитрий Дризе
Почему элиты и российский истеблишмент в большинстве своем прибывают в шоке и отказывались верить в военный сценарий даже тогда, когда всем все стало очевидно? Ответ очень простой – потому что привыкли безбедно жить в буржуазном обществе, где война может быть исключительно понарошку, где можно «от забора до обеда» грозить Западу ядерным пеплом, а потом ездить навещать «избирателей в Майами». Или, сидя на рублевской даче, обсуждать какой у нас ужасный государственный строй.
И такие термины как «национализация элит» воспринимались исключительно как измышления глупых политологов. Несмотря на «КрымНаш» и санкции, общество продолжало жить в западном мире, радовалось и считало, что так можно и дальше. Нет, нельзя. Можно или в СССР, или, условно, западный путь. И вот теперь это предстоит осознать, хотя очень не хочется, но придется. Так что теперь стоит рассуждать уже не о национализации элит, а о том, как будет выглядеть тот самый новый (старый мир), в который мы идем.
И тогда возникает вопрос – а есть ли план как двигаться дальше с опорой на собственные силы? И, так кажется, что однозначного ответа здесь нет. Однако российский истеблишмент продолжает прибывать в той реальности, которая была, и которой больше нет. Видимо, есть надежда на то, что и сейчас все в итоге обойдется, «партнеры» нас услышат, испугаются, признают, и совсем уже закрываться не придется. И что глобальный мир невозможен без России – она же часть мировой экономики. На сегодня еще - часть, а завтра – уже вряд ли. Поэтому можно продолжать выдавать желаемое за действительное и отказываться верить в происходящее – наверное, это тоже выход.
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" - обозреватель ЪFM Дмитрий Дризе
Почему элиты и российский истеблишмент в большинстве своем прибывают в шоке и отказывались верить в военный сценарий даже тогда, когда всем все стало очевидно? Ответ очень простой – потому что привыкли безбедно жить в буржуазном обществе, где война может быть исключительно понарошку, где можно «от забора до обеда» грозить Западу ядерным пеплом, а потом ездить навещать «избирателей в Майами». Или, сидя на рублевской даче, обсуждать какой у нас ужасный государственный строй.
И такие термины как «национализация элит» воспринимались исключительно как измышления глупых политологов. Несмотря на «КрымНаш» и санкции, общество продолжало жить в западном мире, радовалось и считало, что так можно и дальше. Нет, нельзя. Можно или в СССР, или, условно, западный путь. И вот теперь это предстоит осознать, хотя очень не хочется, но придется. Так что теперь стоит рассуждать уже не о национализации элит, а о том, как будет выглядеть тот самый новый (старый мир), в который мы идем.
И тогда возникает вопрос – а есть ли план как двигаться дальше с опорой на собственные силы? И, так кажется, что однозначного ответа здесь нет. Однако российский истеблишмент продолжает прибывать в той реальности, которая была, и которой больше нет. Видимо, есть надежда на то, что и сейчас все в итоге обойдется, «партнеры» нас услышат, испугаются, признают, и совсем уже закрываться не придется. И что глобальный мир невозможен без России – она же часть мировой экономики. На сегодня еще - часть, а завтра – уже вряд ли. Поэтому можно продолжать выдавать желаемое за действительное и отказываться верить в происходящее – наверное, это тоже выход.
BY Кремлёвский безБашенник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. Lastly, the web previews of t.me links have been given a new look, adding chat backgrounds and design elements from the fully-features Telegram Web client.
from ca
