ВЛАДИСЛАВ ИНОЗЕМЦЕВ, доктор экономических наук, директор Центра исследований постиндустриального общества:
В последние недели на «Кремлёвском безбашеннике» и других каналах эксперты обсуждают перипетии СВО в контексте возможной мобилизации и её субститутов – и мне хотелось бы отчасти суммировать, а отчасти обострить эту дискуссию.
Сегодня, на мой взгляд, мы видим массу проявлений одной и той же глубинной проблемы. На протяжении последних нескольких сот лет не столько основной, сколько единственной, вооружённой силой в России была армия, которая не без оснований рассматривалась как главная опора государства. В ней и около неё были свои особые подразделения (гвардия и жандармерия, войска НКВД и Росгвардия), но центральная роль единых Вооружённых Сил не подвергалась сомнению. Армия была не всегда эффективной, начальники бездарно растрачивали жизни бойцов – но без централизованного и регулярного войска российского государства в (относительно) современном виде не существовало. Дружины и стрельцы ушли в историю, а от национальных полков и дивизий в раннем СССР быстро избавились.
Распад Советского Союза задал новую динамику: армия резко сократилась, костяк её командного состава к середине 2000-х годов исчез; а вооружённые группы многократно умножились. Среди них оказались и государственные неармейские структуры (типа ФСО, ФСКН, налоговой полиции, службы судебных приставов и т.д.), и частные охранные агентства и фирмы, и вооружённые коммандос крупных корпораций (того же «Газпрома»), и региональные войска, не подчиняющиеся Центру (чеченские батальоны). После 2014 года к ним добавились силовые структуры самопровозглашённых ДНР и ЛНР, правовой базис которых неясен, как и их подчинённость. Наконец, начало СВО привело к появлению региональных (и, вероятно, национальных) соединений, а также к вербовке в число участников операции чисто криминального элемента, которая принимает угрожающие масштабы.
Мне кажется, что пришло время сказать: всё это происходит потому, что в последние четверть века мы имеем дело не с государством, а с корпорацией, которая ведёт не «государственные», а частные войны. От войн в Чечне до Грузии, Сирии и Украины Россия вела войны, продиктованные интересами отдельных политиков, но не страны. Ельцину нужно было подавить им же запущенную волну суверенизации и переизбраться в 1996-м; Путину – доказать свой статус главы сверхдержавы, спасти какого-то неудавшегося диктатора и отомстить за унижения со стороны Украины. Многие ли россияне пришли бы в военкоматы добровольцами в 1994-м, 2008-м, 2015-м или 2022-м по сравнению с числом тех, кто осаждал их в 1941-м? Вопрос риторический.
Соответственно, для реализации своих частных интересов наши правители, естественно, используют частные армии с их непонятным конституционным и законодательным статусом, особенно — непонятно на каких основаниях разрешая вербовать для участия в СВО уголовников для ЧВК Вагнера. Государство используется здесь как источник денег, но не как инструмент легитимации: напротив, большая часть проводимой «ползучей» мобилизации нарушает все писаные правовые нормы и тем самым создаёт почву для дальнейшего распада государственности. Здесь не стоит проводить параллелей с амнистией 1953-го; мы уверенно создаём основания для анархии и хаоса образца 1917-1920 годов – и последствия того, что делает правящая партия, вопреки здравому смыслу называющаяся «Единой Россией», для обеспечения реального единства России, сегодня сложно даже просчитать...
ВЛАДИСЛАВ ИНОЗЕМЦЕВ, доктор экономических наук, директор Центра исследований постиндустриального общества:
В последние недели на «Кремлёвском безбашеннике» и других каналах эксперты обсуждают перипетии СВО в контексте возможной мобилизации и её субститутов – и мне хотелось бы отчасти суммировать, а отчасти обострить эту дискуссию.
Сегодня, на мой взгляд, мы видим массу проявлений одной и той же глубинной проблемы. На протяжении последних нескольких сот лет не столько основной, сколько единственной, вооружённой силой в России была армия, которая не без оснований рассматривалась как главная опора государства. В ней и около неё были свои особые подразделения (гвардия и жандармерия, войска НКВД и Росгвардия), но центральная роль единых Вооружённых Сил не подвергалась сомнению. Армия была не всегда эффективной, начальники бездарно растрачивали жизни бойцов – но без централизованного и регулярного войска российского государства в (относительно) современном виде не существовало. Дружины и стрельцы ушли в историю, а от национальных полков и дивизий в раннем СССР быстро избавились.
Распад Советского Союза задал новую динамику: армия резко сократилась, костяк её командного состава к середине 2000-х годов исчез; а вооружённые группы многократно умножились. Среди них оказались и государственные неармейские структуры (типа ФСО, ФСКН, налоговой полиции, службы судебных приставов и т.д.), и частные охранные агентства и фирмы, и вооружённые коммандос крупных корпораций (того же «Газпрома»), и региональные войска, не подчиняющиеся Центру (чеченские батальоны). После 2014 года к ним добавились силовые структуры самопровозглашённых ДНР и ЛНР, правовой базис которых неясен, как и их подчинённость. Наконец, начало СВО привело к появлению региональных (и, вероятно, национальных) соединений, а также к вербовке в число участников операции чисто криминального элемента, которая принимает угрожающие масштабы.
Мне кажется, что пришло время сказать: всё это происходит потому, что в последние четверть века мы имеем дело не с государством, а с корпорацией, которая ведёт не «государственные», а частные войны. От войн в Чечне до Грузии, Сирии и Украины Россия вела войны, продиктованные интересами отдельных политиков, но не страны. Ельцину нужно было подавить им же запущенную волну суверенизации и переизбраться в 1996-м; Путину – доказать свой статус главы сверхдержавы, спасти какого-то неудавшегося диктатора и отомстить за унижения со стороны Украины. Многие ли россияне пришли бы в военкоматы добровольцами в 1994-м, 2008-м, 2015-м или 2022-м по сравнению с числом тех, кто осаждал их в 1941-м? Вопрос риторический.
Соответственно, для реализации своих частных интересов наши правители, естественно, используют частные армии с их непонятным конституционным и законодательным статусом, особенно — непонятно на каких основаниях разрешая вербовать для участия в СВО уголовников для ЧВК Вагнера. Государство используется здесь как источник денег, но не как инструмент легитимации: напротив, большая часть проводимой «ползучей» мобилизации нарушает все писаные правовые нормы и тем самым создаёт почву для дальнейшего распада государственности. Здесь не стоит проводить параллелей с амнистией 1953-го; мы уверенно создаём основания для анархии и хаоса образца 1917-1920 годов – и последствия того, что делает правящая партия, вопреки здравому смыслу называющаяся «Единой Россией», для обеспечения реального единства России, сегодня сложно даже просчитать...
BY Кремлёвский безБашенник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. In a statement, the regulator said the search and seizure operation was carried out against seven individuals and one corporate entity at multiple locations in Ahmedabad and Bhavnagar in Gujarat, Neemuch in Madhya Pradesh, Delhi, and Mumbai. Since January 2022, the SC has received a total of 47 complaints and enquiries on illegal investment schemes promoted through Telegram. These fraudulent schemes offer non-existent investment opportunities, promising very attractive and risk-free returns within a short span of time. They commonly offer unrealistic returns of as high as 1,000% within 24 hours or even within a few hours. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried.
from ca
