Архитектурный редактор Полина Патимова рассказывает о нескольких клише из мира урбанистики, которые укоренились в медиа:
СВЕДЕНИЕ УРБАНИСТИКИ К БЛАГОУСТРОЙСТВУ
Когда мы читаем и пишем о городских проектах и используем слово «урбанистика», часто имеем в виду не Urban Studies, а Urban Design или просто Design в значении «проектирование». Получается подмена понятий, которая приводит к существенному сужению смыслов. Благоустройство — это работа с физическим пространством: как правило, связанная с каким-то вмешательством и новым строительством хотя бы чего-то маленького (холма, павильона, нетиповой скамейки). Урбанистика же гораздо объемнее и сложнее.
Пару недель назад телеграм-канал «Городские историки» рассказывал о полемике вокруг того, какие субдисциплины входят в Urban Studies, — и о том, должна ли там быть городская история. Авторы канала рассказывают, что исследователи Уильям Боуэн, Ронни Данн и Дэвид Касдан включили туда семь дисциплинарных субполей: 1) социологию, 2) географию, 3) экономику, 4) жилищное строительство и развитие городских районов, 5) экологические исследования, 6) городское управление и политику, 7) планирование, дизайн и архитектуру (текст авторов канала. — Прим. ред.).
На благоустройство тут отдаленно похож только пункт 7, но и он куда шире и охватывает, например, планирование и архитектуру — не говоря о том, что стоит лишь в конце списка. Когда мы сводим урбанистику только к благоустройству, происходит подмена терминов, а вместе с ней и огрубление профессиональных задач. Кроме того, такое клише часто переводит фокус внимания с реальных проблем — например, глубоких социальных или экологических конфликтов — на быстрые и поверхностные улучшения: можно поставить уличную мебель и высадить новое дерево, но не ответить на реальные потребности горожан или усугубить социальное неравенство в городе.
Архитектурный редактор Полина Патимова рассказывает о нескольких клише из мира урбанистики, которые укоренились в медиа:
СВЕДЕНИЕ УРБАНИСТИКИ К БЛАГОУСТРОЙСТВУ
Когда мы читаем и пишем о городских проектах и используем слово «урбанистика», часто имеем в виду не Urban Studies, а Urban Design или просто Design в значении «проектирование». Получается подмена понятий, которая приводит к существенному сужению смыслов. Благоустройство — это работа с физическим пространством: как правило, связанная с каким-то вмешательством и новым строительством хотя бы чего-то маленького (холма, павильона, нетиповой скамейки). Урбанистика же гораздо объемнее и сложнее.
Пару недель назад телеграм-канал «Городские историки» рассказывал о полемике вокруг того, какие субдисциплины входят в Urban Studies, — и о том, должна ли там быть городская история. Авторы канала рассказывают, что исследователи Уильям Боуэн, Ронни Данн и Дэвид Касдан включили туда семь дисциплинарных субполей: 1) социологию, 2) географию, 3) экономику, 4) жилищное строительство и развитие городских районов, 5) экологические исследования, 6) городское управление и политику, 7) планирование, дизайн и архитектуру (текст авторов канала. — Прим. ред.).
На благоустройство тут отдаленно похож только пункт 7, но и он куда шире и охватывает, например, планирование и архитектуру — не говоря о том, что стоит лишь в конце списка. Когда мы сводим урбанистику только к благоустройству, происходит подмена терминов, а вместе с ней и огрубление профессиональных задач. Кроме того, такое клише часто переводит фокус внимания с реальных проблем — например, глубоких социальных или экологических конфликтов — на быстрые и поверхностные улучшения: можно поставить уличную мебель и высадить новое дерево, но не ответить на реальные потребности горожан или усугубить социальное неравенство в городе.
BY кто твой город
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." As such, the SC would like to remind investors to always exercise caution when evaluating investment opportunities, especially those promising unrealistically high returns with little or no risk. Investors should also never deposit money into someone’s personal bank account if instructed. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from ca
