Муж и жена путешествуют по Чесапикскому заливу: они взяли творческий отпуск, чтобы решить, как им жить дальше.
То, что сначала кажется обычным романом-путешествием с его сводящими с ума морскими терминами, трансгрессирует сначала в детектив, потом в семейную сагу с запутанными связями, иногда в жуткий триллер, в основном - в шпионский роман, а в самом конце - в знатную драму.
Даже если вам наскучат разборки ЦРУ со своими агентами, то точно не могут приесться ссылки на Гомера, Аристотеля, Набокова и прочую популярную компанию.
С одной стороны, постмодерн Барта легок и понятен: например, вряд ли вы не разберетесь, почему построения вертолетов после вьетнамской войны вызывают негативную реакцию героев-американцев.
С другой стороны, все-таки я хорошо считывала испанские слова, гуглила иврит, читала "Энеиду", и знаю роль Вергилия у Данте. Поэтому мне легко (не считая поэмы "Манфред" Байрона, которую пришлось теперь поставить в очередь чтения).
Интересно, периодически скучно, местами захватывающе, умно, а в конце - разрывающе. Возможно, Барт попал во что-то больное, а может, просто Фенн и Сьюзи стали настолько мне близки, что переживала за них, как за родных.
Муж и жена путешествуют по Чесапикскому заливу: они взяли творческий отпуск, чтобы решить, как им жить дальше.
То, что сначала кажется обычным романом-путешествием с его сводящими с ума морскими терминами, трансгрессирует сначала в детектив, потом в семейную сагу с запутанными связями, иногда в жуткий триллер, в основном - в шпионский роман, а в самом конце - в знатную драму.
Даже если вам наскучат разборки ЦРУ со своими агентами, то точно не могут приесться ссылки на Гомера, Аристотеля, Набокова и прочую популярную компанию.
С одной стороны, постмодерн Барта легок и понятен: например, вряд ли вы не разберетесь, почему построения вертолетов после вьетнамской войны вызывают негативную реакцию героев-американцев.
С другой стороны, все-таки я хорошо считывала испанские слова, гуглила иврит, читала "Энеиду", и знаю роль Вергилия у Данте. Поэтому мне легко (не считая поэмы "Манфред" Байрона, которую пришлось теперь поставить в очередь чтения).
Интересно, периодически скучно, местами захватывающе, умно, а в конце - разрывающе. Возможно, Барт попал во что-то больное, а может, просто Фенн и Сьюзи стали настолько мне близки, что переживала за них, как за родных.
The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs. That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future.
from ca
