Сначала про обезьян. В обезьяньей стае, проживающей в просторном вольере “со всеми удобствами”, провели такой эксперимент. Как только хотя бы одна из обезьян срывала бананы, вывешенные в особом углу вольера, служитель тут же поливал холодной водой из шланга всю стаю. Еда, поставляемая обезьянам через любую другую часть вольера, была доступна без ограничений. Спустя некоторое время в стае возникла стихийная групповая реакция на тех сородичей, кто пытался заполучить еду из этого особого угла. Если какая-либо обезьяна оказывалась в особом углу, остальные обезьяны тут же оттаскивали её оттуда и награждали тумаками. Когда вместо одной из обезьян в стае появлялась новая особь, и, ничего не подозревая, направлялась в особый угол, полный бананов, остальные обезьяны моментально оттаскивали новенькую оттуда и колотили её. Постепенно в стае сменялся её «личный состав» полностью. А привычка останавливать новеньких от соблазна таскать бананы из особого угла никуда не исчезла. Новые обезьяны неизменно получали хорошую взбучку от старожилов за то, что пытались срывать бананы, развешенные в особом углу. Обезьянье население вольера менялось. Старожилы, помнившие, как их поливали холодной водой, переводились в иные вольеры. Новые обитатели сталкивались только с тем, что здесь избивают любого, кто попытается что-то съедобное вытащить из особого угла. Так образовалась традиция. Осознавая необходимость избегать побоев, обезьяны ограничивали свои побуждения. Всё как у Маркса: “Свобода — это осознанная необходимость”.
Человек живёт сложно ограничивая свободу выбора. И действительно, я могу выбрать себе работу, одежду, жену, место жительства, продукты на ужин. И я не могу выбрать себе своего ребёнка, своих родителей, свой пол и возраст, свою Родину. Или можно? Тогда свобода выбора окажется безграничной, не оставив место культуре. Сultura (лат.), изначально имела смысл “возделывания”, прополки, запрета расти сорнякам, чтобы способствовать лучшему росту желаемых видов. Позднее «культура» стала пониматься как иерархия норм, принимаемых человеком ради того, чтобы его принимало общество. Во многих организациях действуют корпоративные кодексы. Это осознанная необходимость, которую принимает каждый, поступающий на работу. Сложно представить, чтобы сотрудник нахамил начальнику просто из озорства, открыто саботируя работу. Казалось бы, абсурд? Нет, не абсурд. Подобная дикость, кажется, нынче процветает лишь в школах. Оказывается, у подростка, который толком не понимает ещё сам себя, который не освоил, не впитал нормы жизни, сегодня есть право вести себя так, как он пожелает, а учитель в ответ … а ничего он в ответ сделать не может. Если сотрудник в компании не приемлет её корпоративного кодекса, он просто не будет там работать. А в школе скорее не будет работать учитель, который попытается противостоять бесчинству распоясавшихся отроков и отроковиц, выплёскивающих свои подростковые проблемы вовне.
У Фрейда, которого к месту и не к месту любят вспоминать те, кто его не изучал, есть мысль о том, что надо помочь человеку осознать удовольствие, которое он получает, оправдывая свои деяния так, чтобы польстить своему самолюбию, испытывая приятный самообман. Реальность далеко не всегда приятна. Лишь осознав это, человек сам выбирает, чем руководствоваться в жизни, реальностью или таким вот удовольствием. Известно, что готовность к школе, это не только навыки чтения, письма, арифметики, это освоенность и принятие норм, правил, долженствований, необходимость овладеть социальной ролью учащегося. Конечно, «жить в обществе и быть свободным от общества нельзя» (Маркс), хотя иногда очень этого хочется. Но тогда холодный душ реальной жизни будет уж совсем леденящим.
Сначала про обезьян. В обезьяньей стае, проживающей в просторном вольере “со всеми удобствами”, провели такой эксперимент. Как только хотя бы одна из обезьян срывала бананы, вывешенные в особом углу вольера, служитель тут же поливал холодной водой из шланга всю стаю. Еда, поставляемая обезьянам через любую другую часть вольера, была доступна без ограничений. Спустя некоторое время в стае возникла стихийная групповая реакция на тех сородичей, кто пытался заполучить еду из этого особого угла. Если какая-либо обезьяна оказывалась в особом углу, остальные обезьяны тут же оттаскивали её оттуда и награждали тумаками. Когда вместо одной из обезьян в стае появлялась новая особь, и, ничего не подозревая, направлялась в особый угол, полный бананов, остальные обезьяны моментально оттаскивали новенькую оттуда и колотили её. Постепенно в стае сменялся её «личный состав» полностью. А привычка останавливать новеньких от соблазна таскать бананы из особого угла никуда не исчезла. Новые обезьяны неизменно получали хорошую взбучку от старожилов за то, что пытались срывать бананы, развешенные в особом углу. Обезьянье население вольера менялось. Старожилы, помнившие, как их поливали холодной водой, переводились в иные вольеры. Новые обитатели сталкивались только с тем, что здесь избивают любого, кто попытается что-то съедобное вытащить из особого угла. Так образовалась традиция. Осознавая необходимость избегать побоев, обезьяны ограничивали свои побуждения. Всё как у Маркса: “Свобода — это осознанная необходимость”.
Человек живёт сложно ограничивая свободу выбора. И действительно, я могу выбрать себе работу, одежду, жену, место жительства, продукты на ужин. И я не могу выбрать себе своего ребёнка, своих родителей, свой пол и возраст, свою Родину. Или можно? Тогда свобода выбора окажется безграничной, не оставив место культуре. Сultura (лат.), изначально имела смысл “возделывания”, прополки, запрета расти сорнякам, чтобы способствовать лучшему росту желаемых видов. Позднее «культура» стала пониматься как иерархия норм, принимаемых человеком ради того, чтобы его принимало общество. Во многих организациях действуют корпоративные кодексы. Это осознанная необходимость, которую принимает каждый, поступающий на работу. Сложно представить, чтобы сотрудник нахамил начальнику просто из озорства, открыто саботируя работу. Казалось бы, абсурд? Нет, не абсурд. Подобная дикость, кажется, нынче процветает лишь в школах. Оказывается, у подростка, который толком не понимает ещё сам себя, который не освоил, не впитал нормы жизни, сегодня есть право вести себя так, как он пожелает, а учитель в ответ … а ничего он в ответ сделать не может. Если сотрудник в компании не приемлет её корпоративного кодекса, он просто не будет там работать. А в школе скорее не будет работать учитель, который попытается противостоять бесчинству распоясавшихся отроков и отроковиц, выплёскивающих свои подростковые проблемы вовне.
У Фрейда, которого к месту и не к месту любят вспоминать те, кто его не изучал, есть мысль о том, что надо помочь человеку осознать удовольствие, которое он получает, оправдывая свои деяния так, чтобы польстить своему самолюбию, испытывая приятный самообман. Реальность далеко не всегда приятна. Лишь осознав это, человек сам выбирает, чем руководствоваться в жизни, реальностью или таким вот удовольствием. Известно, что готовность к школе, это не только навыки чтения, письма, арифметики, это освоенность и принятие норм, правил, долженствований, необходимость овладеть социальной ролью учащегося. Конечно, «жить в обществе и быть свободным от общества нельзя» (Маркс), хотя иногда очень этого хочется. Но тогда холодный душ реальной жизни будет уж совсем леденящим.
Герман Марасанов
BY Канал Германа Марасанова
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war.
from ca
