не поймешь, то ли в поезде сидишь, вот же, качается вагон, пролетают за окном деревни, и дневники Анны Григорьевны раскрыты на столе - то ли ты в Германии, ходишь по пятам за Достоевским и его женой, мысленно заклиная его не соваться больше в игорный дом, но разве возможно остановить стихию, даже Анне никак не удается, и вот уже заложено ее платье, вот драгоценности, вот он как будто выиграл и пошел купил ей фруктов отпраздновать и выкупил назад шаль, но недолго музыка играла, где прилив, там и отлив - и мы почему-то снова на станции, что за остановка, Бологое уже, так и до Петербурга недалеко, но Федор Михайлович пока далеко, далеко от писательского успеха, далеко от везения в игре, далеко от мира с Анной Григорьевной, далеко от мира с собой и мирозданием - что ни стычка из гордости, то шанс снова свалиться с приступом, и уже придется ей вытирать пот с его лба и пену с его рта, пока сознание пребывает в стратосфере, а как вернется - повторится все, как встарь, ни в коем случае не унизиться, ни в коем случае не стерпеть унижения, показать им всем, доказать, что есть еще достоинство в русском человеке, никакая каторга не задавит, никакая рожа высокопоставленная не затопчет - ну и что, что публика, ну и что, что выведут из музейного зала под локоть, и все будут смотреть - поезд продолжает качаться на рельсах, вот уже и Петербург, и тетина коммуналка, и знакомая раскладушка, и можно поутру пойти с фотоаппаратом по тем самым местам, по следам, отследить воображаемые шлейфы его духа, его терзаний, его сомнений, его невзрачной на поверхности фигуры, и попробовать поговорить, услышать, рассказать про мятежную мирскую-надмирную натуру, которая себя-то едва несла на плечах, проследить хотя бы кусочек пути, запечатлеть неуловимое вплоть до смерти и после нее, когда неуместные люди толпятся около тела, и душа уже отлетела, а мысли сквозь века продолжают жить -
не поймешь, то ли в поезде сидишь, вот же, качается вагон, пролетают за окном деревни, и дневники Анны Григорьевны раскрыты на столе - то ли ты в Германии, ходишь по пятам за Достоевским и его женой, мысленно заклиная его не соваться больше в игорный дом, но разве возможно остановить стихию, даже Анне никак не удается, и вот уже заложено ее платье, вот драгоценности, вот он как будто выиграл и пошел купил ей фруктов отпраздновать и выкупил назад шаль, но недолго музыка играла, где прилив, там и отлив - и мы почему-то снова на станции, что за остановка, Бологое уже, так и до Петербурга недалеко, но Федор Михайлович пока далеко, далеко от писательского успеха, далеко от везения в игре, далеко от мира с Анной Григорьевной, далеко от мира с собой и мирозданием - что ни стычка из гордости, то шанс снова свалиться с приступом, и уже придется ей вытирать пот с его лба и пену с его рта, пока сознание пребывает в стратосфере, а как вернется - повторится все, как встарь, ни в коем случае не унизиться, ни в коем случае не стерпеть унижения, показать им всем, доказать, что есть еще достоинство в русском человеке, никакая каторга не задавит, никакая рожа высокопоставленная не затопчет - ну и что, что публика, ну и что, что выведут из музейного зала под локоть, и все будут смотреть - поезд продолжает качаться на рельсах, вот уже и Петербург, и тетина коммуналка, и знакомая раскладушка, и можно поутру пойти с фотоаппаратом по тем самым местам, по следам, отследить воображаемые шлейфы его духа, его терзаний, его сомнений, его невзрачной на поверхности фигуры, и попробовать поговорить, услышать, рассказать про мятежную мирскую-надмирную натуру, которая себя-то едва несла на плечах, проследить хотя бы кусочек пути, запечатлеть неуловимое вплоть до смерти и после нее, когда неуместные люди толпятся около тела, и душа уже отлетела, а мысли сквозь века продолжают жить -
As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. There was another possible development: Reuters also reported that Ukraine said that Belarus could soon join the invasion of Ukraine. However, the AFP, citing a Pentagon official, said the U.S. hasn’t yet seen evidence that Belarusian troops are in Ukraine. Ukrainian forces successfully attacked Russian vehicles in the capital city of Kyiv thanks to a public tip made through the encrypted messaging app Telegram, Ukraine's top law-enforcement agency said on Tuesday. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news.
from ca
