Notice: file_put_contents(): Write of 4774 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 8192 of 12966 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Валерия и неделя чудес | Telegram Webview: myweekofwonders/940 -
Пока одни подводят итоги — я наверстываю упущенное. Посмотрела «Улыбку 2», прогремевшую месяцами ранее в бокс-офисе: до некоторых жанровых хитов приятно добираться не сразу. Порой в силу избирательности или дефицита времени решаешь заходить на территорию мейнстрима с удаленной дистанции. Порой же такие вылазки преподносят сюрпризы, а в моем случае — настоящий подарок в самой жуткой, монструозной и гротескной форме.
На фоне всех жанровых релизов 2024-го, справедливо названного годом хоррора, стильный сплэттер Паркера Финна, выдержав конкуренцию и с топовыми слэшерами, и с европейскими инди-хоррорами, и даже, прости господи, с «Субстанцией», стал едва ли не лучшим, что выходило в жанре за последние месяцы.
В какой-то степени фильм отлично встает бок о бок с хитом Корали Фаржа, ведь в сущности «Улыбка 2» — такой же боди-хоррор про женщину, обреченную на утоление запросов публики вплоть до своей утилизации. 2024-й дал нам немало героинь, бросающих вызов социальным и жанровым условностям («Собиратель душ», «Максин», «Еретик», Одержимость» и многие другие). Героиню Деми Мур, конечно, можно упрекнуть в потакании патриархату, но за желанием обмануть самонадеянного индюка Денниса Куэйда скрывается и попытка сорвать маску с больного общества, поощряющего образ надувной куклы.
В современных хоррорах женщины уверенно наводят порядок, лихо расправляясь с потенциальной угрозой, корень которой по-прежнему не инфернальной природы. Демоны и другие посланники тьмы — все еще абстрактные неубедительные существа, так и не договорившиеся, где пролегают границы их влияния на разум. В то время как злостный патриархальный консерватизм вновь провоцирует прекрасную половину человечества заряжать дробовики и без оглядки сносить оскалившемся чертям головы.
В этом смысле «Улыбка 2» сумела сплести воедино все актуальные сюжетные нити: взрывная героиня, яркие телесные трансформации, ужас, выстроенный за счет талантливого и, главное, вручную спроектированного образа, и даже кровавое месиво — раздражающее в «Субстанции» и так уместно зафиналившее «Улыбку».
Однако при всей культурологической значимости уходящий год картина взяла не этим. В первую очередь, «Улыбка 2» — редкое беспримесное кино: смелое, вызывающее и сумасшедшее. Лишь заигрывая с правилами, фильм периодически сливает их в унитаз ради эффектного образа или оригинальной склейки.
Опус Финна органично сочетает в себе кэмповую вычурность, готическую колючесть и фарсовый троллинг, чередуя между собой анархию и строгость. Апелируя к исконно киношной пластике, режиссер периодически наделяет камеру непривычными для нее свойствами (шикарный кадр, в котором камеру «тошнит» вместе Наоми Скотт), не боится дешевых подручных средств (редкие спецэффекты выглядят откровенно трешово, но в этом столько обаяния бимувисов, что по-другому и не может быть), а самые пугающие эпизоды ставит уверенной ремесленной рукой, отталкиваясь от возможностей монтажа и мизансцены (чего стоит открывающая сцена, снятая в иммерсивной манере одним планом).
2024-й наглядно показал, что жанр окончательно вернул лавры главного поставщика громких релизов, сохранив гибкость, востребованность и реактивность. Выбравшись из своей нишевости, хорроры по-прежнему остаются тем островком свободы и буйствующей фантазии, подпитывающей авторов своими неистощаемыми ресурсами. И, кажется, нет ничего прекраснее, чем яркое несовершенное кино, выходящее за рамки.
Пока одни подводят итоги — я наверстываю упущенное. Посмотрела «Улыбку 2», прогремевшую месяцами ранее в бокс-офисе: до некоторых жанровых хитов приятно добираться не сразу. Порой в силу избирательности или дефицита времени решаешь заходить на территорию мейнстрима с удаленной дистанции. Порой же такие вылазки преподносят сюрпризы, а в моем случае — настоящий подарок в самой жуткой, монструозной и гротескной форме.
На фоне всех жанровых релизов 2024-го, справедливо названного годом хоррора, стильный сплэттер Паркера Финна, выдержав конкуренцию и с топовыми слэшерами, и с европейскими инди-хоррорами, и даже, прости господи, с «Субстанцией», стал едва ли не лучшим, что выходило в жанре за последние месяцы.
В какой-то степени фильм отлично встает бок о бок с хитом Корали Фаржа, ведь в сущности «Улыбка 2» — такой же боди-хоррор про женщину, обреченную на утоление запросов публики вплоть до своей утилизации. 2024-й дал нам немало героинь, бросающих вызов социальным и жанровым условностям («Собиратель душ», «Максин», «Еретик», Одержимость» и многие другие). Героиню Деми Мур, конечно, можно упрекнуть в потакании патриархату, но за желанием обмануть самонадеянного индюка Денниса Куэйда скрывается и попытка сорвать маску с больного общества, поощряющего образ надувной куклы.
В современных хоррорах женщины уверенно наводят порядок, лихо расправляясь с потенциальной угрозой, корень которой по-прежнему не инфернальной природы. Демоны и другие посланники тьмы — все еще абстрактные неубедительные существа, так и не договорившиеся, где пролегают границы их влияния на разум. В то время как злостный патриархальный консерватизм вновь провоцирует прекрасную половину человечества заряжать дробовики и без оглядки сносить оскалившемся чертям головы.
В этом смысле «Улыбка 2» сумела сплести воедино все актуальные сюжетные нити: взрывная героиня, яркие телесные трансформации, ужас, выстроенный за счет талантливого и, главное, вручную спроектированного образа, и даже кровавое месиво — раздражающее в «Субстанции» и так уместно зафиналившее «Улыбку».
Однако при всей культурологической значимости уходящий год картина взяла не этим. В первую очередь, «Улыбка 2» — редкое беспримесное кино: смелое, вызывающее и сумасшедшее. Лишь заигрывая с правилами, фильм периодически сливает их в унитаз ради эффектного образа или оригинальной склейки.
Опус Финна органично сочетает в себе кэмповую вычурность, готическую колючесть и фарсовый троллинг, чередуя между собой анархию и строгость. Апелируя к исконно киношной пластике, режиссер периодически наделяет камеру непривычными для нее свойствами (шикарный кадр, в котором камеру «тошнит» вместе Наоми Скотт), не боится дешевых подручных средств (редкие спецэффекты выглядят откровенно трешово, но в этом столько обаяния бимувисов, что по-другому и не может быть), а самые пугающие эпизоды ставит уверенной ремесленной рукой, отталкиваясь от возможностей монтажа и мизансцены (чего стоит открывающая сцена, снятая в иммерсивной манере одним планом).
2024-й наглядно показал, что жанр окончательно вернул лавры главного поставщика громких релизов, сохранив гибкость, востребованность и реактивность. Выбравшись из своей нишевости, хорроры по-прежнему остаются тем островком свободы и буйствующей фантазии, подпитывающей авторов своими неистощаемыми ресурсами. И, кажется, нет ничего прекраснее, чем яркое несовершенное кино, выходящее за рамки.
BY Валерия и неделя чудес
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
He adds: "Telegram has become my primary news source." "This time we received the coordinates of enemy vehicles marked 'V' in Kyiv region," it added. The regulator said it had received information that messages containing stock tips and other investment advice with respect to selected listed companies are being widely circulated through websites and social media platforms such as Telegram, Facebook, WhatsApp and Instagram. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” But the Ukraine Crisis Media Center's Tsekhanovska points out that communications are often down in zones most affected by the war, making this sort of cross-referencing a luxury many cannot afford.
from ca
