Всё в духе тезиса президента из послания – о сохранении рыночного базиса в экономике и вреде «штурмовщины». А это значит, что никаких крутых поворотов в экономической политике ждать не следует – ни левых, ни правых. Курс остается прежним, с поправкой на текущие условия.
Нам на это намекало еще прошлогоднее переназначение Набиуллиной во главе денежно-кредитной политики – одной из центральных фигур крыла «технократов-сислибов». Вес «кейнсианского крыла», ассоциируемого с Андреем Белоусовым, в правительстве особо не изменился. Хотя, казалось бы, вынужденная автаркия под давлением повальных санкций намекала на обратное: на доминанту «госкапитализма» Белоусова, или даже возвращение «в строй» таких фигур как Сергей Глазьев. Однако ничего подобного – команда будет прежней, даже с большей ролью молодого поколения технократов.
Курс во многом отражает политику Мишустина еще «ковидной эпохи», причем лучше всего она раскрывается в бэкграунде самого Мишустина: бывший предприниматель и налоговик, то есть консервативная (с патерналистским оттенком) рыночная экономика с рыночно-административным инструментарием (и, конечно, арбитражем Владимира Владимировича по наиболее острым вопросам в повестке дня). Всем, кто ожидал радикальных перемен с национализацией целых сегментов, индустриализацией и опорой на воодушевленное малое предпринимательство – отставить.
Хорошо это или плохо – покажут ближайшие 2-3 года.
Всё в духе тезиса президента из послания – о сохранении рыночного базиса в экономике и вреде «штурмовщины». А это значит, что никаких крутых поворотов в экономической политике ждать не следует – ни левых, ни правых. Курс остается прежним, с поправкой на текущие условия.
Нам на это намекало еще прошлогоднее переназначение Набиуллиной во главе денежно-кредитной политики – одной из центральных фигур крыла «технократов-сислибов». Вес «кейнсианского крыла», ассоциируемого с Андреем Белоусовым, в правительстве особо не изменился. Хотя, казалось бы, вынужденная автаркия под давлением повальных санкций намекала на обратное: на доминанту «госкапитализма» Белоусова, или даже возвращение «в строй» таких фигур как Сергей Глазьев. Однако ничего подобного – команда будет прежней, даже с большей ролью молодого поколения технократов.
Курс во многом отражает политику Мишустина еще «ковидной эпохи», причем лучше всего она раскрывается в бэкграунде самого Мишустина: бывший предприниматель и налоговик, то есть консервативная (с патерналистским оттенком) рыночная экономика с рыночно-административным инструментарием (и, конечно, арбитражем Владимира Владимировича по наиболее острым вопросам в повестке дня). Всем, кто ожидал радикальных перемен с национализацией целых сегментов, индустриализацией и опорой на воодушевленное малое предпринимательство – отставить.
Хорошо это или плохо – покажут ближайшие 2-3 года.
Although some channels have been removed, the curation process is considered opaque and insufficient by analysts. So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform. The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation.
from ca
