14 января 1925 года родился японский писатель Юкио Мисима.
Тщательно обдумывая события нескольких месяцев предвыборной кампании, Кадзу поняла, что победу Консервативной партии принесли не политические взгляды. Консерваторы победили, опираясь не на логику. Не на чувства. Не на личность. Ногути определенно был выдающейся личностью, силен в логике, действовал чрезвычайно искренне. Консервативная партия победила просто деньгами.
Это следовало бы назвать тяжелым уроком, но Кадзу не для того вкладывала силы в кампанию, чтобы обучаться подобному. Вера в то, что деньги могут все, не стала для нее откровением. Сама Кадзу использовала деньги с душой, с желанием помочь. Деньги врага надвинулись как крушащая все на своем пути машина. Поэтому вывод, к которому неизбежно подвели Кадзу минувшие события, заключался в следующем: сожалеть надо не из-за того, что не хватило средств, а из-за того, что и ее чувства, и логика Ногути не принесли результатов. Безумно жаль, что во время предвыборной кампании вся ее вера в человеческие слезы, смех, добрые улыбки, пот, горячее прикосновение кожи не принесла пользы.
Кадзу ощущала это почти физически: ее слезы, красивая улыбка были бессильны. Прежде в том обществе, где она росла, было принято считать кокетство сильным оружием, оно могло одержать верх над властью и деньгами, но прошедшая сквозь горнило выборов Кадзу воспринимала теперь такую точку зрения как древний миф. Грубая критическая оценка выборов сводилась к этому. Другими словами, «деньги» одержали победу над «женщиной». Это совсем не то, что явная победа женщины, отвергнувшей бедного возлюбленного и отдавшейся нелюбимому богачу.
И из этого естественным образом вытекало, что и поражение Ногути в глазах Кадзу выглядело так же. «Деньги» одержали победу над ним как «мужчиной».
Силу, столь бесстыдно доказавшую, что ни логика, ни чувства, ни привлекательная внешность – ничто ее не одолеет, Кадзу яростно ненавидела, но вскоре заметила, что чувство безвыходности неразрывно связано у нее с осознанием невозможности возрождения «Сэцугоан». До последних дней эпопеи с выборами сердце ее жило надеждой на чудо, которое сделает возможным невозможное. Теперь эта надежда умерла. Ожидание чуда сливалось с верой в политику, но политика на эту веру не ответила, и Кадзу окончательно утратила свои тайные чаяния.
Однако, если считать, что Кадзу лишь поэтому разочаровалась в политике, получалось, что она, как и Ногути, полагала, будто политику вершат логика, чувства и красота человека. Ведь именно эти три вещи оказались бесполезны. С другой стороны, в то время на Кадзу со всех сторон давила информация о безнадежности ее дела, а политика придавала ей мужества. До самого конца выборов она надеялась на чудо, способное сотворить невозможное. Но теперь эта надежда умерла. Она верила в политику наравне с верой в чудо, но политика не отозвалась на ее уверенность, и Кадзу, в свою очередь, полностью разочаровалась в мистической силе политики.
Размышляя так, Кадзу неожиданно открыла для себя новый смысл понятия «политика».
Ее усилия оказались тщетны; тем не менее, если отбросить неудачные финансовые вложения и сосредоточиться только на чуде, вполне вероятно, невозможное станет возможным и политика вновь придет ей на помощь. Тогда и надежда на чудо, и все усилия ради него, наверное, все та же политика.
А вдруг «Сэцугоан» все-таки можно возродить?
Кадзу сделала замечательное открытие: «Консервативная партия победила при помощи денег. Я из-за этого потеряла свой ресторан, поэтому Консервативная партия обязана компенсировать мне потраченные деньги».
Открытие было поистине великолепным.
Кадзу, рассчитав, когда мужа не будет дома, позвонила в Камакуру, где жил Савамура Ин. Его неоднократно избирали главой партии и премьер-министром и хорошо знали в среде консервативных сил Японии. Кадзу в прошлом как-то встречалась с гражданской женой Савамуры.
С бешено бьющимся сердцем Кадзу набирала номер. Она, сама того не зная, впервые постигала суть политики. А именно – предательство.
14 января 1925 года родился японский писатель Юкио Мисима.
Тщательно обдумывая события нескольких месяцев предвыборной кампании, Кадзу поняла, что победу Консервативной партии принесли не политические взгляды. Консерваторы победили, опираясь не на логику. Не на чувства. Не на личность. Ногути определенно был выдающейся личностью, силен в логике, действовал чрезвычайно искренне. Консервативная партия победила просто деньгами.
Это следовало бы назвать тяжелым уроком, но Кадзу не для того вкладывала силы в кампанию, чтобы обучаться подобному. Вера в то, что деньги могут все, не стала для нее откровением. Сама Кадзу использовала деньги с душой, с желанием помочь. Деньги врага надвинулись как крушащая все на своем пути машина. Поэтому вывод, к которому неизбежно подвели Кадзу минувшие события, заключался в следующем: сожалеть надо не из-за того, что не хватило средств, а из-за того, что и ее чувства, и логика Ногути не принесли результатов. Безумно жаль, что во время предвыборной кампании вся ее вера в человеческие слезы, смех, добрые улыбки, пот, горячее прикосновение кожи не принесла пользы.
Кадзу ощущала это почти физически: ее слезы, красивая улыбка были бессильны. Прежде в том обществе, где она росла, было принято считать кокетство сильным оружием, оно могло одержать верх над властью и деньгами, но прошедшая сквозь горнило выборов Кадзу воспринимала теперь такую точку зрения как древний миф. Грубая критическая оценка выборов сводилась к этому. Другими словами, «деньги» одержали победу над «женщиной». Это совсем не то, что явная победа женщины, отвергнувшей бедного возлюбленного и отдавшейся нелюбимому богачу.
И из этого естественным образом вытекало, что и поражение Ногути в глазах Кадзу выглядело так же. «Деньги» одержали победу над ним как «мужчиной».
Силу, столь бесстыдно доказавшую, что ни логика, ни чувства, ни привлекательная внешность – ничто ее не одолеет, Кадзу яростно ненавидела, но вскоре заметила, что чувство безвыходности неразрывно связано у нее с осознанием невозможности возрождения «Сэцугоан». До последних дней эпопеи с выборами сердце ее жило надеждой на чудо, которое сделает возможным невозможное. Теперь эта надежда умерла. Ожидание чуда сливалось с верой в политику, но политика на эту веру не ответила, и Кадзу окончательно утратила свои тайные чаяния.
Однако, если считать, что Кадзу лишь поэтому разочаровалась в политике, получалось, что она, как и Ногути, полагала, будто политику вершат логика, чувства и красота человека. Ведь именно эти три вещи оказались бесполезны. С другой стороны, в то время на Кадзу со всех сторон давила информация о безнадежности ее дела, а политика придавала ей мужества. До самого конца выборов она надеялась на чудо, способное сотворить невозможное. Но теперь эта надежда умерла. Она верила в политику наравне с верой в чудо, но политика не отозвалась на ее уверенность, и Кадзу, в свою очередь, полностью разочаровалась в мистической силе политики.
Размышляя так, Кадзу неожиданно открыла для себя новый смысл понятия «политика».
Ее усилия оказались тщетны; тем не менее, если отбросить неудачные финансовые вложения и сосредоточиться только на чуде, вполне вероятно, невозможное станет возможным и политика вновь придет ей на помощь. Тогда и надежда на чудо, и все усилия ради него, наверное, все та же политика.
А вдруг «Сэцугоан» все-таки можно возродить?
Кадзу сделала замечательное открытие: «Консервативная партия победила при помощи денег. Я из-за этого потеряла свой ресторан, поэтому Консервативная партия обязана компенсировать мне потраченные деньги».
Открытие было поистине великолепным.
Кадзу, рассчитав, когда мужа не будет дома, позвонила в Камакуру, где жил Савамура Ин. Его неоднократно избирали главой партии и премьер-министром и хорошо знали в среде консервативных сил Японии. Кадзу в прошлом как-то встречалась с гражданской женой Савамуры.
С бешено бьющимся сердцем Кадзу набирала номер. Она, сама того не зная, впервые постигала суть политики. А именно – предательство.
Markets continued to grapple with the economic and corporate earnings implications relating to the Russia-Ukraine conflict. “We have a ton of uncertainty right now,” said Stephanie Link, chief investment strategist and portfolio manager at Hightower Advisors. “We’re dealing with a war, we’re dealing with inflation. We don’t know what it means to earnings.” Founder Pavel Durov says tech is meant to set you free Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Crude oil prices edged higher after tumbling on Thursday, when U.S. West Texas intermediate slid back below $110 per barrel after topping as much as $130 a barrel in recent sessions. Still, gas prices at the pump rose to fresh highs. The news also helped traders look past another report showing decades-high inflation and shake off some of the volatility from recent sessions. The Bureau of Labor Statistics' February Consumer Price Index (CPI) this week showed another surge in prices even before Russia escalated its attacks in Ukraine. The headline CPI — soaring 7.9% over last year — underscored the sticky inflationary pressures reverberating across the U.S. economy, with everything from groceries to rents and airline fares getting more expensive for everyday consumers.
from ca
