Олег Нехаев. Астафьев. Праведник из Овсянки. Главы из книги. — «Алтай», Барнаул, 2024, № 2.
«В больнице я начну говорить ему, что мы уже начинаем терять и то родственное человекоощущение, и ту крепкую сибирскую характерность, о которых он писал ранее. А он прервет меня и скажет: „Потеряли уже. Размылись границы. Размылся и колоритный язык. Стерлись, стали невыразительными черты лица самой Сибири как нации. Сегодня многие стучат себя в грудь и кричат: я настоящий сибиряк. а ведь большинство настоящих под Москвой в войну полегло. Сейчас доживают свой век последние…” И я начну неуклюже возражать против такой его категоричности, становясь, наверное, похожим на Курбатова, а он в ответ, совсем не глядя на меня, медленно скажет: „Одно тут спасение себе: возьми себя и сделай себя же ответчиком за весь грех людской… Ибо чуть только сделаешь себя за все и за всех ответчиком искренно, то тотчас же увидишь, что оно так и есть в самом деле, и что ты-то и есть за всех и за вся виноват”. Я помолчал и стал спрашивать его дальше. Только спустя много лет до меня дошло, что тогда он цитировал старца Зосиму из Достоевского. Почти слово в слово, по памяти».
Олег Нехаев. Астафьев. Праведник из Овсянки. Главы из книги. — «Алтай», Барнаул, 2024, № 2.
«В больнице я начну говорить ему, что мы уже начинаем терять и то родственное человекоощущение, и ту крепкую сибирскую характерность, о которых он писал ранее. А он прервет меня и скажет: „Потеряли уже. Размылись границы. Размылся и колоритный язык. Стерлись, стали невыразительными черты лица самой Сибири как нации. Сегодня многие стучат себя в грудь и кричат: я настоящий сибиряк. а ведь большинство настоящих под Москвой в войну полегло. Сейчас доживают свой век последние…” И я начну неуклюже возражать против такой его категоричности, становясь, наверное, похожим на Курбатова, а он в ответ, совсем не глядя на меня, медленно скажет: „Одно тут спасение себе: возьми себя и сделай себя же ответчиком за весь грех людской… Ибо чуть только сделаешь себя за все и за всех ответчиком искренно, то тотчас же увидишь, что оно так и есть в самом деле, и что ты-то и есть за всех и за вся виноват”. Я помолчал и стал спрашивать его дальше. Только спустя много лет до меня дошло, что тогда он цитировал старца Зосиму из Достоевского. Почти слово в слово, по памяти».
The Security Service of Ukraine said in a tweet that it was able to effectively target Russian convoys near Kyiv because of messages sent to an official Telegram bot account called "STOP Russian War." The message was not authentic, with the real Zelenskiy soon denying the claim on his official Telegram channel, but the incident highlighted a major problem: disinformation quickly spreads unchecked on the encrypted app. Investors took profits on Friday while they could ahead of the weekend, explained Tom Essaye, founder of Sevens Report Research. Saturday and Sunday could easily bring unfortunate news on the war front—and traders would rather be able to sell any recent winnings at Friday’s earlier prices than wait for a potentially lower price at Monday’s open. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers.
from ca
