Сайкс медленно выплыл из наркотического забытья. Над ним склонился медбрат. Отличный английский, хоть Сайкс и не любил китайцев. – Где я? – Взлетаем из Жешува, сэр. – Что со мной? – Осколки уже вынули. Черепно-мозговая, и ваша нога, сэр... – Что? – ноги он не чувствовал. – Сложный перелом, сэр. Но и это мы исправим, не волнуйтесь. Вам нужен укол. – Тут ты прав, парень. Тут ты прав.
Перед глазами – потолок палаты. Голова гудит от обезболивающего, и мысли плавают, как ленивые сытые сомики в аквариуме. Сайкс любил рыб. Наблюдать за тихой, плавной жизнью аквариума, способной превратиться в водоворот пятнистых тел из-за какой-то плывущей крошки и тут же снова вернуться к тишине и плавности. Книга, чай, аквариум перед глазами. После тридцати его внезапно увлекло чтение.
Теперь, похоже, это будет вся его жизнь. Уже навсегда.
Второй месяц среди чистых простыней. Книгу он нашел на полке, когда смог ходить. Осталась от предыдущих "постояльцев". Можно было смотреть в потолок. Можно, хоть и редко, на постные рожи Мэрри и Ирландца, приходивших с дежурным "You will make it mate". Можно было смотреть на буквы. Буквы да ветку за окном, на которую порой садилась какая-то наглая жирная птица.
Как там его сомики?.. Все так же плавают? Он попросил соседку и сестру Айвена на время "командировки" приглядывать за ними. Зачем они плавают, если я их не вижу...
Пришла боль. Потом – медик со шприцем. Потом боль ушла. И пришел доктор. – Как вы? – Отлично. Лежу на белых простынях. Смотрю в потолок. Думаю о смерти. – Вам нужен психолог? – Бутылка виски и пинта пива. С недоливом. Лучшие психологи, сэр. Не о своей. Мне достался обратный билет. – Вам точно нужно побеседовать с психологом, Дэвид. – Док. У вас есть в клинике пациент по имени Эндрюс? – Нет. – Да ладно, Говнюк должен был выжить, док. Он всегда выживал. Режим – режимом, но он мой напарник. – Нет, такого пациента нет. – А Камерон? Тоже нет? Листер? Стэнли Листер? У него еще родинка на щеке была. Мелкая такая, отчего его звали Прыщом? Тоже нет? Доктор отвел взгляд. – Я понял вас. Нет. Никого из них здесь нет... – Я думаю о смерти, доктор.... У Говнюка осталось двое детей. У Ками – беременная жена, он поэтому и взял билет. У Прыща – тонна алиментов. Мы все взяли билет в одну сторону, док. А мне выпал обратный. Вот об этом я думаю. С этим жить... – Алкоголь у нас запрещен. Впрочем, может через неделю...
Что там было? Ну, мысли, давайте! Я кинул вам крошку.
Зал совещаний. Маленький. Полутемный. Он, еще двое. Американец и "американец". Трое "своих". Ну, и местные. Не такие, как привозили. Качеством повыше. Но не то. Впрочем, он – только "технический консультант".
Задача – ничего необычного. Весь план выглядел как одна страничка из Большого Плана. Нормальной десантной операции: группа на малозаметной скоростной водной технике выходит в район, ждет целеуказания и приказа, выходит на берег и атакует цель. Уничтожает её и открывает путь для самолетов, вертолетов, высадки десанта.
Только вот других страничек не было. Ни у него, ни у других "инструкторов". Безумие, помноженное на безумие. Передовая разведка гибнет, чтоб открыть путь остальным. Но если нет никаких "остальных"... Безумие.
Похоже, местные это тоже понимали. Один из них спросил на приличном английском: "И в чем наша задача?"
ЦРУшник ответил, даже несколько брюзгливо: "Взять флаг – вот и вся ваша задача".
Нет. Не то. "Билет в один конец – это их проблемы". Нужно вспомнить. Вспомнить...
Сон: лестница, площадка, часовой, дверной проем. За ним – несколько Ошкошей их маленькой колонны. Отработали – можно поехать отдохнуть и выспаться. Да, никто не вернется. Но нужный результат будет.
Он вышел на воздух. Вдохнул непривычный, легкий, травяной воздух. Достал сигарету. И краем глаза поймал тоскливый взгляд местного часового. Что хочется в карауле? Спать и курить. Черт с ним. И под недоуменным взглядом Ками, под усмешку Прыща он шагнул в проем с пачкой сигарет в протянутой руке. И, уже обернувшись, увидел падающую на них с неба "сигару"...
Сайкс медленно выплыл из наркотического забытья. Над ним склонился медбрат. Отличный английский, хоть Сайкс и не любил китайцев. – Где я? – Взлетаем из Жешува, сэр. – Что со мной? – Осколки уже вынули. Черепно-мозговая, и ваша нога, сэр... – Что? – ноги он не чувствовал. – Сложный перелом, сэр. Но и это мы исправим, не волнуйтесь. Вам нужен укол. – Тут ты прав, парень. Тут ты прав.
Перед глазами – потолок палаты. Голова гудит от обезболивающего, и мысли плавают, как ленивые сытые сомики в аквариуме. Сайкс любил рыб. Наблюдать за тихой, плавной жизнью аквариума, способной превратиться в водоворот пятнистых тел из-за какой-то плывущей крошки и тут же снова вернуться к тишине и плавности. Книга, чай, аквариум перед глазами. После тридцати его внезапно увлекло чтение.
Теперь, похоже, это будет вся его жизнь. Уже навсегда.
Второй месяц среди чистых простыней. Книгу он нашел на полке, когда смог ходить. Осталась от предыдущих "постояльцев". Можно было смотреть в потолок. Можно, хоть и редко, на постные рожи Мэрри и Ирландца, приходивших с дежурным "You will make it mate". Можно было смотреть на буквы. Буквы да ветку за окном, на которую порой садилась какая-то наглая жирная птица.
Как там его сомики?.. Все так же плавают? Он попросил соседку и сестру Айвена на время "командировки" приглядывать за ними. Зачем они плавают, если я их не вижу...
Пришла боль. Потом – медик со шприцем. Потом боль ушла. И пришел доктор. – Как вы? – Отлично. Лежу на белых простынях. Смотрю в потолок. Думаю о смерти. – Вам нужен психолог? – Бутылка виски и пинта пива. С недоливом. Лучшие психологи, сэр. Не о своей. Мне достался обратный билет. – Вам точно нужно побеседовать с психологом, Дэвид. – Док. У вас есть в клинике пациент по имени Эндрюс? – Нет. – Да ладно, Говнюк должен был выжить, док. Он всегда выживал. Режим – режимом, но он мой напарник. – Нет, такого пациента нет. – А Камерон? Тоже нет? Листер? Стэнли Листер? У него еще родинка на щеке была. Мелкая такая, отчего его звали Прыщом? Тоже нет? Доктор отвел взгляд. – Я понял вас. Нет. Никого из них здесь нет... – Я думаю о смерти, доктор.... У Говнюка осталось двое детей. У Ками – беременная жена, он поэтому и взял билет. У Прыща – тонна алиментов. Мы все взяли билет в одну сторону, док. А мне выпал обратный. Вот об этом я думаю. С этим жить... – Алкоголь у нас запрещен. Впрочем, может через неделю...
Что там было? Ну, мысли, давайте! Я кинул вам крошку.
Зал совещаний. Маленький. Полутемный. Он, еще двое. Американец и "американец". Трое "своих". Ну, и местные. Не такие, как привозили. Качеством повыше. Но не то. Впрочем, он – только "технический консультант".
Задача – ничего необычного. Весь план выглядел как одна страничка из Большого Плана. Нормальной десантной операции: группа на малозаметной скоростной водной технике выходит в район, ждет целеуказания и приказа, выходит на берег и атакует цель. Уничтожает её и открывает путь для самолетов, вертолетов, высадки десанта.
Только вот других страничек не было. Ни у него, ни у других "инструкторов". Безумие, помноженное на безумие. Передовая разведка гибнет, чтоб открыть путь остальным. Но если нет никаких "остальных"... Безумие.
Похоже, местные это тоже понимали. Один из них спросил на приличном английском: "И в чем наша задача?"
ЦРУшник ответил, даже несколько брюзгливо: "Взять флаг – вот и вся ваша задача".
Нет. Не то. "Билет в один конец – это их проблемы". Нужно вспомнить. Вспомнить...
Сон: лестница, площадка, часовой, дверной проем. За ним – несколько Ошкошей их маленькой колонны. Отработали – можно поехать отдохнуть и выспаться. Да, никто не вернется. Но нужный результат будет.
Он вышел на воздух. Вдохнул непривычный, легкий, травяной воздух. Достал сигарету. И краем глаза поймал тоскливый взгляд местного часового. Что хочется в карауле? Спать и курить. Черт с ним. И под недоуменным взглядом Ками, под усмешку Прыща он шагнул в проем с пачкой сигарет в протянутой руке. И, уже обернувшись, увидел падающую на них с неба "сигару"...
BY Нолито!
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. Telegram was founded in 2013 by two Russian brothers, Nikolai and Pavel Durov. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government.
from ca
