На прошлой неделе я читала кусочек из своего диплома на веранде местного кафе Cornish Pasty с ирландскими пирогами и лучшей во всем Флагстаффе спанакопитой. По ощущениям—что-то между юбилеем и светским мероприятием: многие говорили мне приятные слова и некоторые даже покупали алкогольные напитки 🙂
Такие чтения организовывают моя MFA программа вместе с книжным фестивалем северной Аризоны (NoAZ Book Festival). По традиции программы кажд_ая выпускни_ца может прочитать свою работу на публику, лично или в зуме, в паре с приглашённ_ой автор_кой.
Моей парой стала Кэролайн Трейси, журналистка и исследовательница, которая сейчас пишет нон-фикшн книгу SALT LAKES для W.W. Norton.
Я читала текст, о котором пока не хочу здесь много рассказывать, он о моей жизни в Москве с 2019 по 2022 год, если очень общими словами. Надеюсь, когда-нибудь я найду время и слова, чтобы рассказать больше про свой дипломный сборник эссе и поделюсь текстами оттуда, но пока мне нужно немного отдохнуть от этого текста и всего, что с ним связано.
На прошлой неделе я читала кусочек из своего диплома на веранде местного кафе Cornish Pasty с ирландскими пирогами и лучшей во всем Флагстаффе спанакопитой. По ощущениям—что-то между юбилеем и светским мероприятием: многие говорили мне приятные слова и некоторые даже покупали алкогольные напитки 🙂
Такие чтения организовывают моя MFA программа вместе с книжным фестивалем северной Аризоны (NoAZ Book Festival). По традиции программы кажд_ая выпускни_ца может прочитать свою работу на публику, лично или в зуме, в паре с приглашённ_ой автор_кой.
Моей парой стала Кэролайн Трейси, журналистка и исследовательница, которая сейчас пишет нон-фикшн книгу SALT LAKES для W.W. Norton.
Я читала текст, о котором пока не хочу здесь много рассказывать, он о моей жизни в Москве с 2019 по 2022 год, если очень общими словами. Надеюсь, когда-нибудь я найду время и слова, чтобы рассказать больше про свой дипломный сборник эссе и поделюсь текстами оттуда, но пока мне нужно немного отдохнуть от этого текста и всего, что с ним связано.
At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries.
from ca
