Сначала я подумала, что мне прислали бракованный экземпляр. Полистала страницы и увидела тёмные пятна и танцующий шрифт: то курсив, то жирный, то бисерный, то на всю страницу.
Оказалось, с книгой всё в порядке. Эти языковые аномалии — задумка автора. Где-то это объясняется особенностью героя — школьника с умственной отсталостью. Где-то так цитировались тексты сообщений из мессенджеров и форумов. Где-то так подсказывали, как разнится прямая речь с мыслями в этот момент у героини — дефектолога в коррекционной школе.
Сама история такова: обеспеченные родители тяготятся своего особенного ребёнка. Хотят уехать за границу со здоровыми старшими детьми, а Диму оставить в России. Дефектолог привязалась к парню и хочет ему помочь. Пока она предпринимает эти попытки, отношения в её собственной семье рушатся.
Когда-то я ушла из школы, в том числе и потому, что побоялась схожего сценария. Вопрос, который занимает меня после прочтения, такой: реально ли спасать, не калеча при этом свою жизнь? Или такова цена спасательства? Чем утешится, когда понимаешь своё бессилие, но мимо пройти всё равно тяжело?
Название и обложка нравятся: органично. Эти буквы отзеркаленные так точно про детство и инаковость.
Сначала я подумала, что мне прислали бракованный экземпляр. Полистала страницы и увидела тёмные пятна и танцующий шрифт: то курсив, то жирный, то бисерный, то на всю страницу.
Оказалось, с книгой всё в порядке. Эти языковые аномалии — задумка автора. Где-то это объясняется особенностью героя — школьника с умственной отсталостью. Где-то так цитировались тексты сообщений из мессенджеров и форумов. Где-то так подсказывали, как разнится прямая речь с мыслями в этот момент у героини — дефектолога в коррекционной школе.
Сама история такова: обеспеченные родители тяготятся своего особенного ребёнка. Хотят уехать за границу со здоровыми старшими детьми, а Диму оставить в России. Дефектолог привязалась к парню и хочет ему помочь. Пока она предпринимает эти попытки, отношения в её собственной семье рушатся.
Когда-то я ушла из школы, в том числе и потому, что побоялась схожего сценария. Вопрос, который занимает меня после прочтения, такой: реально ли спасать, не калеча при этом свою жизнь? Или такова цена спасательства? Чем утешится, когда понимаешь своё бессилие, но мимо пройти всё равно тяжело?
Название и обложка нравятся: органично. Эти буквы отзеркаленные так точно про детство и инаковость.
In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Russian President Vladimir Putin launched Russia's invasion of Ukraine in the early-morning hours of February 24, targeting several key cities with military strikes. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so.
from ca
