Telegram Group & Telegram Channel
Этнические республики и электоральная красота

В этнических республиках результаты выборов власти всегда запредельно высоки. Поэтому для них даже придумали специальный термин «электоральный султанат». Так ведь? — Не совсем.

По данным электоральной статистики, всё не так линейно. Из 21 республики с титульными нерусскими этносами в восьми уровень электорального лоялизма соответствует среднероссийскому, в двух республиках этот показатель вообще ниже странового. А вот 11 действительно демонстрируют повышенный уровень поддержки власти.

Но почему в одних случаях ограничение автономии этнических республик ведёт к падению в них электоральной поддержки власти, а в других, наоборот, по-прежнему обеспечивается её электоральное «сверхбольшинство»? Наконец, из чего складывается электоральный лоялизм в этнических республиках?

Поиску ответов на эти вопросы посвящена свежая книга Станислава Шкеля«Скованные одной сетью. Выборы, этнический фактор и патрональная политика в регионах России».

В основе книги лежат результаты проведённого им исследования, дизайн которого порадует практиков. В отличие от кабинетных фантазёров, городящих в своём воображении диковинные гипотезы, подтвердить которые они затем пытаются подбором не менее диковинных фактов, Станислав Николаевич выбрал индуктивную стратегию исследования, «от фактов, собранных в поле, – к построению теории». Автор провёл 59 экспертных интервью и 7 фокус-групп, после чего «шлифанул» всё корреляционным и регрессным анализом.

Так из чего же складывается анатомия лояльности в этнических республиках?

Автор отвергает определяющее влияние этнокультурных факторов (в частности, религии), указывая на три других слагаемых.

Во-первых, советская политическая культура участия. Речь о сохранившейся ценностной установке: участие в выборах – гражданский долг каждого. Эта установка отчётливо проявляется у старших возрастных групп избирателей.

Во-вторых, важную роль в воспроизводстве политической лояльности титульных этносов играют социальные сети, особенно в сельской местности. Под социальными сетями понимаются связи между представителями одного локального сообщества.

В-третьих, локальные политические машины, т.е. системная организация обмена голосов избирателей на различные блага. Особенность этнических республик в том, что лояльность предоставляется в обмен не на частные блага (индивидуальный подкуп), а на «клубные блага» — преференции для определенной группы избирателей.

Все три механизма электоральной мобилизации имеют значение на локальном уровне, однако ни один из них не является определяющим. Принципиальна роль патрональной сети региона, — насколько она монолитна и эффективна в использовании этих инструментов.

В качестве одной из иллюстраций приводятся ситуации, в которых при новом главе республики-«варяге» ослабляется региональный политический режим. И автор в рамках своей модели очень логично демонстрирует причины такого снижения управляемости.

В общем, крайне увлекательная работа, заслуживающая прочтения всеми, кто почему-то до сих пор интересуется выборами.

#рецензия



group-telegram.com/procedurki/2097
Create:
Last Update:

Этнические республики и электоральная красота

В этнических республиках результаты выборов власти всегда запредельно высоки. Поэтому для них даже придумали специальный термин «электоральный султанат». Так ведь? — Не совсем.

По данным электоральной статистики, всё не так линейно. Из 21 республики с титульными нерусскими этносами в восьми уровень электорального лоялизма соответствует среднероссийскому, в двух республиках этот показатель вообще ниже странового. А вот 11 действительно демонстрируют повышенный уровень поддержки власти.

Но почему в одних случаях ограничение автономии этнических республик ведёт к падению в них электоральной поддержки власти, а в других, наоборот, по-прежнему обеспечивается её электоральное «сверхбольшинство»? Наконец, из чего складывается электоральный лоялизм в этнических республиках?

Поиску ответов на эти вопросы посвящена свежая книга Станислава Шкеля«Скованные одной сетью. Выборы, этнический фактор и патрональная политика в регионах России».

В основе книги лежат результаты проведённого им исследования, дизайн которого порадует практиков. В отличие от кабинетных фантазёров, городящих в своём воображении диковинные гипотезы, подтвердить которые они затем пытаются подбором не менее диковинных фактов, Станислав Николаевич выбрал индуктивную стратегию исследования, «от фактов, собранных в поле, – к построению теории». Автор провёл 59 экспертных интервью и 7 фокус-групп, после чего «шлифанул» всё корреляционным и регрессным анализом.

Так из чего же складывается анатомия лояльности в этнических республиках?

Автор отвергает определяющее влияние этнокультурных факторов (в частности, религии), указывая на три других слагаемых.

Во-первых, советская политическая культура участия. Речь о сохранившейся ценностной установке: участие в выборах – гражданский долг каждого. Эта установка отчётливо проявляется у старших возрастных групп избирателей.

Во-вторых, важную роль в воспроизводстве политической лояльности титульных этносов играют социальные сети, особенно в сельской местности. Под социальными сетями понимаются связи между представителями одного локального сообщества.

В-третьих, локальные политические машины, т.е. системная организация обмена голосов избирателей на различные блага. Особенность этнических республик в том, что лояльность предоставляется в обмен не на частные блага (индивидуальный подкуп), а на «клубные блага» — преференции для определенной группы избирателей.

Все три механизма электоральной мобилизации имеют значение на локальном уровне, однако ни один из них не является определяющим. Принципиальна роль патрональной сети региона, — насколько она монолитна и эффективна в использовании этих инструментов.

В качестве одной из иллюстраций приводятся ситуации, в которых при новом главе республики-«варяге» ослабляется региональный политический режим. И автор в рамках своей модели очень логично демонстрирует причины такого снижения управляемости.

В общем, крайне увлекательная работа, заслуживающая прочтения всеми, кто почему-то до сих пор интересуется выборами.

#рецензия

BY Процедуры & Ритуалы




Share with your friend now:
group-telegram.com/procedurki/2097

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." Artem Kliuchnikov and his family fled Ukraine just days before the Russian invasion. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Despite Telegram's origins, its approach to users' security has privacy advocates worried. In February 2014, the Ukrainian people ousted pro-Russian president Viktor Yanukovych, prompting Russia to invade and annex the Crimean peninsula. By the start of April, Pavel Durov had given his notice, with TechCrunch saying at the time that the CEO had resisted pressure to suppress pages criticizing the Russian government.
from ca


Telegram Процедуры & Ритуалы
FROM American