Lukupäiväkirja

«Тигр! Тигр!» Мохтара Лубиса

Так получилось, что из всех азиатских литератур я более-менее ориентируюсь в одной — индонезийской, и у меня, конечно, есть любимые произведения оттуда. Сегодня — после вчерашнего обсуждения в литклубе у @bachelors_wife — я расскажу об одном из них. Его можно прочитать в сборнике «Современная индонезийская проза. 70-е годы».

Начну с автора, потому что имя Мохтара Лубиса вряд ли кому-то о чём-то говорит. Это индонезийский журналист — родился он в 1922 году на Суматре, умер в 2004 году на Яве, — который создал сразу несколько важных периодических изданий. Например, газету «Indonesia Raya». На её страницах он критиковал Сукарно — первого президента страны.

Сукарно был национальным героем. В первой половине ХХ века он сумел объединить и возглавить национально-освободительное движение (территория нынешней Индонезии раньше управлялась Нидерландами). В 1945 году он провозгласил независимость. Следующие несколько лет Индонезия отстаивала эту независимость. Тогда Сукарно пошёл на некоторые непопулярные меры. А в 50-е годы он вообще взял курс на авторитаризм, став далеко не первым борцом за свободу, который уже в свободное время проявил себя сомнительным лидером. Собственно, поэтому Мохтар Лубис и счёл нужным его ругать.

И, собственно, поэтому в 1956 году его лишили свободы — на десять лет. Но один диктатор (Сукарно) сменился другим (Сухарто), и при Сухарто Мохтара Лубиса посадили ещё раз — правда, уже на два месяца. Во время второго заключения он и создал роман «Тигр! Тигр!» — своего рода «роман о диктаторе».

Он интересен уже хотя бы смешением жанров/идейных течений.

В начале мы читаем описание великого леса и знакомимся с семерыми сборщиками смолы — тремя в возрасте, тремя молодыми и одним совсем юным, — и это начало наводит на мысль о волшебной сказке. А значит, можно ждать историю инициации. Наверное.

Повествование развивается и согласно ожиданиям (инициация здесь действительно есть), и вопреки им: ближе к середине сказка оборачивается триллером в духе «Сердца тьмы» и «Повелителя мух», экзистенциалистской притчей. На сборщиков смолы начинает охотиться тигр, причём непонятно какой — настоящий или дух, посланный в наказание. Для самой авторитетной фигуры в группе — колдуна Катока — эта охота оказывается проверкой на соответствие внешнего «я» и внутреннего. Не только для него, но для него — в особой мере.

И если кажется, что других сюрпризов уже не будет, то нет. Подобного финала не написал бы ни Конрад, ни Голдинг. Суфийского финала. Потому что именно в суфийском ключе начинает трактоваться инициация с исламизацией литературы архипелага. В образе тигра суфии представляют низменное человеческое начало — «гневную душу», нафс ал-аммара. Чтобы прийти к божественному абсолюту, нужно следовать особым путём — тарикатом — и усмирять «гневную душу». Этим путём в романе проходит только один герой. Какой — можно догадаться и на основании этого поста :)

(К слову, у Эки Курниавана есть роман, главный герой которого проходит тарикат наоборот: не прочь от «гневной души», а в её глубины. По-русски он не выходил, зато его можно прочитать по-английски. В английском переводе он называется «Man Tiger». Об этом романе ещё пара слов в комментариях.)

Мне кажется, «Тигр! Тигр!» — удобная точка входа в индонезийскую литературу. Даже если вы не сможете встроить этот роман в национальную традицию (и увидеть его как продолжение городской литературы рубежа XIX–XX веков или адатного романа), сравнивать его с теми же «Сердцем тьмы» и «Повелителем мух», искать различия и думать, с чем они могут быть связаны, всё равно интересно, очень.

#lukupaivakirja_индонезия

www.group-telegram.com/ca/rakas_lukupaivakirja.com/80

893 viewsedited  Sep 12, 2022 at 13:40

«Тигр! Тигр!» Мохтара Лубиса

Так получилось, что из всех азиатских литератур я более-менее ориентируюсь в одной — индонезийской, и у меня, конечно, есть любимые произведения оттуда. Сегодня — после вчерашнего обсуждения в литклубе у @bachelors_wife — я расскажу об одном из них. Его можно прочитать в сборнике «Современная индонезийская проза. 70-е годы».

Начну с автора, потому что имя Мохтара Лубиса вряд ли кому-то о чём-то говорит. Это индонезийский журналист — родился он в 1922 году на Суматре, умер в 2004 году на Яве, — который создал сразу несколько важных периодических изданий. Например, газету «Indonesia Raya». На её страницах он критиковал Сукарно — первого президента страны.

Сукарно был национальным героем. В первой половине ХХ века он сумел объединить и возглавить национально-освободительное движение (территория нынешней Индонезии раньше управлялась Нидерландами). В 1945 году он провозгласил независимость. Следующие несколько лет Индонезия отстаивала эту независимость. Тогда Сукарно пошёл на некоторые непопулярные меры. А в 50-е годы он вообще взял курс на авторитаризм, став далеко не первым борцом за свободу, который уже в свободное время проявил себя сомнительным лидером. Собственно, поэтому Мохтар Лубис и счёл нужным его ругать.

И, собственно, поэтому в 1956 году его лишили свободы — на десять лет. Но один диктатор (Сукарно) сменился другим (Сухарто), и при Сухарто Мохтара Лубиса посадили ещё раз — правда, уже на два месяца. Во время второго заключения он и создал роман «Тигр! Тигр!» — своего рода «роман о диктаторе».

Он интересен уже хотя бы смешением жанров/идейных течений.

В начале мы читаем описание великого леса и знакомимся с семерыми сборщиками смолы — тремя в возрасте, тремя молодыми и одним совсем юным, — и это начало наводит на мысль о волшебной сказке. А значит, можно ждать историю инициации. Наверное.

Повествование развивается и согласно ожиданиям (инициация здесь действительно есть), и вопреки им: ближе к середине сказка оборачивается триллером в духе «Сердца тьмы» и «Повелителя мух», экзистенциалистской притчей. На сборщиков смолы начинает охотиться тигр, причём непонятно какой — настоящий или дух, посланный в наказание. Для самой авторитетной фигуры в группе — колдуна Катока — эта охота оказывается проверкой на соответствие внешнего «я» и внутреннего. Не только для него, но для него — в особой мере.

И если кажется, что других сюрпризов уже не будет, то нет. Подобного финала не написал бы ни Конрад, ни Голдинг. Суфийского финала. Потому что именно в суфийском ключе начинает трактоваться инициация с исламизацией литературы архипелага. В образе тигра суфии представляют низменное человеческое начало — «гневную душу», нафс ал-аммара. Чтобы прийти к божественному абсолюту, нужно следовать особым путём — тарикатом — и усмирять «гневную душу». Этим путём в романе проходит только один герой. Какой — можно догадаться и на основании этого поста :)

(К слову, у Эки Курниавана есть роман, главный герой которого проходит тарикат наоборот: не прочь от «гневной души», а в её глубины. По-русски он не выходил, зато его можно прочитать по-английски. В английском переводе он называется «Man Tiger». Об этом романе ещё пара слов в комментариях.)

Мне кажется, «Тигр! Тигр!» — удобная точка входа в индонезийскую литературу. Даже если вы не сможете встроить этот роман в национальную традицию (и увидеть его как продолжение городской литературы рубежа XIX–XX веков или адатного романа), сравнивать его с теми же «Сердцем тьмы» и «Повелителем мух», искать различия и думать, с чем они могут быть связаны, всё равно интересно, очень.

#lukupaivakirja_индонезия

BY Lukupäiväkirja