Telegram Group & Telegram Channel
​​Евгений Чижов «Перевод с подстрочника»
(издательство @shubinabooks)

Если Надя говорит, что книга огонь, значит, книга действительно огонь)

Старый друг Олега Печигина предлагает ему необычную работу: перевести на русский язык стихи президента Коштырбастана – живой легенды, Народного Вожатого и великого пророка в своём отечестве. Для этого Олегу нужно отправиться в страну, которой нет на карте, но которая существует в художественной реальности книги.

Ещё в поезде, правда, звенит предупреждающий звонок: один из попутчиков героя делится с ним, что по телевизору показывают лишь пропаганду о том, как прекрасно живётся народу, а на деле в стране есть весь обычный набор тоталитаризма: отсутствие свободы слова, ярая борьба с оппозицией, кумовство и восхваление президента, больше похожее на культ его личности. Но мало ли что говорит случайный попутчик? Враг, как известно, тоже не дремлет, и его слова вполне могут быть происками тех, кто стремится подорвать страну изнутри. Да и самого Олега после прибытия окружают едой и женщинами, вниманием и заботой, почетом и уважением: ещё бы, ведь ему предстоит перевести вирши самого (!) Народного Вожатого!

Автор вводит своего героя в незнакомые ему обстоятельства – и этот прием последовательно открывает нам прекрасный и ужасный Коштырбастан. Олег Пичигин – своего рода попаданец, и с присущей всем попаданцам наивностью с примесью глупости, он упорно лезет туда, куда лезть не стоит никому– и уж точно не иностранцу, который не может отличить вежливость от угрозы, а восточное гостеприимство принимает за дружеское расположение.

Чем дальше в Коштырбастан, тем сильнее ощущается что-то неуловимо странное, словно не из этого мира, а из мира «Тысячи и одной ночи»: пока едва заметное, будто зацепка на художественном полотне. Но постепенно крен реальности становится все сильнее, и сквозь разлом в ней все четче проступают очертания чего-то – нет, не фантастического, но жуткого, – кошмара, от которого никак не получается пробудиться.

Народный вожатый – человек-гипербола. Вот уже несколько лет его почти никто не видел, он живая легенда, и, как пристало любой легенде, за его образом следует шлейф полумистических историй на грани тех, что существуют в любой религии. Его стихи, «...многие из которых возникают из снов и видений, а затем становятся реальностью для тысяч коштыров», – не молитвы, но их любит и знает каждый коштыр. Что это – мистификация, культ личности или просто результат всеобщей народной любви к тому, кто привёл страну к процветанию? Поговаривают, правда, что не привёл, но это, как мы помним, наверняка происки врагов.

Одной из центральных тем романа стала поэзия. Олег – неудачливый поэт. В прошлом у него даже вышел сборник стихов, но кажется, будто для настоящего успеха ему чего-то не хватает: то ли удачи, то ли божьей искры, которая есть у его студенческого друга. Загадкой для главного героя становится и способность Народного Вожатого писать хорошие стихи, хотя мысли его полны забот об отечестве. И чем ближе Олег к подходит к разгадке тайны личности президента, тем чаще звучит уже другой вопрос: может ли хорошие стихи писать не самый хороший человек?

Великолепная книга.



group-telegram.com/read_teach_crossstitch/250
Create:
Last Update:

​​Евгений Чижов «Перевод с подстрочника»
(издательство @shubinabooks)

Если Надя говорит, что книга огонь, значит, книга действительно огонь)

Старый друг Олега Печигина предлагает ему необычную работу: перевести на русский язык стихи президента Коштырбастана – живой легенды, Народного Вожатого и великого пророка в своём отечестве. Для этого Олегу нужно отправиться в страну, которой нет на карте, но которая существует в художественной реальности книги.

Ещё в поезде, правда, звенит предупреждающий звонок: один из попутчиков героя делится с ним, что по телевизору показывают лишь пропаганду о том, как прекрасно живётся народу, а на деле в стране есть весь обычный набор тоталитаризма: отсутствие свободы слова, ярая борьба с оппозицией, кумовство и восхваление президента, больше похожее на культ его личности. Но мало ли что говорит случайный попутчик? Враг, как известно, тоже не дремлет, и его слова вполне могут быть происками тех, кто стремится подорвать страну изнутри. Да и самого Олега после прибытия окружают едой и женщинами, вниманием и заботой, почетом и уважением: ещё бы, ведь ему предстоит перевести вирши самого (!) Народного Вожатого!

Автор вводит своего героя в незнакомые ему обстоятельства – и этот прием последовательно открывает нам прекрасный и ужасный Коштырбастан. Олег Пичигин – своего рода попаданец, и с присущей всем попаданцам наивностью с примесью глупости, он упорно лезет туда, куда лезть не стоит никому– и уж точно не иностранцу, который не может отличить вежливость от угрозы, а восточное гостеприимство принимает за дружеское расположение.

Чем дальше в Коштырбастан, тем сильнее ощущается что-то неуловимо странное, словно не из этого мира, а из мира «Тысячи и одной ночи»: пока едва заметное, будто зацепка на художественном полотне. Но постепенно крен реальности становится все сильнее, и сквозь разлом в ней все четче проступают очертания чего-то – нет, не фантастического, но жуткого, – кошмара, от которого никак не получается пробудиться.

Народный вожатый – человек-гипербола. Вот уже несколько лет его почти никто не видел, он живая легенда, и, как пристало любой легенде, за его образом следует шлейф полумистических историй на грани тех, что существуют в любой религии. Его стихи, «...многие из которых возникают из снов и видений, а затем становятся реальностью для тысяч коштыров», – не молитвы, но их любит и знает каждый коштыр. Что это – мистификация, культ личности или просто результат всеобщей народной любви к тому, кто привёл страну к процветанию? Поговаривают, правда, что не привёл, но это, как мы помним, наверняка происки врагов.

Одной из центральных тем романа стала поэзия. Олег – неудачливый поэт. В прошлом у него даже вышел сборник стихов, но кажется, будто для настоящего успеха ему чего-то не хватает: то ли удачи, то ли божьей искры, которая есть у его студенческого друга. Загадкой для главного героя становится и способность Народного Вожатого писать хорошие стихи, хотя мысли его полны забот об отечестве. И чем ближе Олег к подходит к разгадке тайны личности президента, тем чаще звучит уже другой вопрос: может ли хорошие стихи писать не самый хороший человек?

Великолепная книга.

BY Read_teach_crossstitch




Share with your friend now:
group-telegram.com/read_teach_crossstitch/250

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

Meanwhile, a completely redesigned attachment menu appears when sending multiple photos or vides. Users can tap "X selected" (X being the number of items) at the top of the panel to preview how the album will look in the chat when it's sent, as well as rearrange or remove selected media. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Messages are not fully encrypted by default. That means the company could, in theory, access the content of the messages, or be forced to hand over the data at the request of a government. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns
from ca


Telegram Read_teach_crossstitch
FROM American