Коридору «Север — Юг» — быть! Стратегический договор между Россией и Ираном дает свои первые плоды: в ближайшее время планируется открытие многостороннего пункта пропуска в морском порту Оля. Проект существует с 2000 года, однако настоящий импульс к развитию получил лишь в 2022-м, после введения рекордных санкции против России.
Ключ проекта — преимущества южных регионов России, это логистические мощности Астраханской области и незамерзающие морские порты Каспия. При этом сам маршрут достигает 7200 км, а в перспективе позволит нарастить товарооборот с рынками стран Центральной Азии, монархиями Персидского залива и африканскими партнерами.
Особую роль новая торговая артерия сыграет в экономических связях России с Ираном и Азербайджаном, а также откроет дополнительный маршрут для товаров из Индии — Дели давно строит планы по созданию собственного сухопутного «Шелкового пути» в Европу как раз через Центральную Азию, Кавказ, Ближний Восток — не хватало инфраструктуры.
Главные выгодоприобретатели на региональном уровне: Астраханская область и Республика Дагестан: мультимодальный маршрут в акватории Каспия через российские порты — возможность получения серьезных инвестиций, открытия «больших строек», а значит развития местного бизнеса и создания новых рабочих мест. Не останется в стороне и Волгоградская область, через которую пройдет транспортная развязка коридора. Посмотрим, как Игорь Бабушкин, Сергей Меликов и Георгий Филимонов воспользуются этой возможностью.
Коридору «Север — Юг» — быть! Стратегический договор между Россией и Ираном дает свои первые плоды: в ближайшее время планируется открытие многостороннего пункта пропуска в морском порту Оля. Проект существует с 2000 года, однако настоящий импульс к развитию получил лишь в 2022-м, после введения рекордных санкции против России.
Ключ проекта — преимущества южных регионов России, это логистические мощности Астраханской области и незамерзающие морские порты Каспия. При этом сам маршрут достигает 7200 км, а в перспективе позволит нарастить товарооборот с рынками стран Центральной Азии, монархиями Персидского залива и африканскими партнерами.
Особую роль новая торговая артерия сыграет в экономических связях России с Ираном и Азербайджаном, а также откроет дополнительный маршрут для товаров из Индии — Дели давно строит планы по созданию собственного сухопутного «Шелкового пути» в Европу как раз через Центральную Азию, Кавказ, Ближний Восток — не хватало инфраструктуры.
Главные выгодоприобретатели на региональном уровне: Астраханская область и Республика Дагестан: мультимодальный маршрут в акватории Каспия через российские порты — возможность получения серьезных инвестиций, открытия «больших строек», а значит развития местного бизнеса и создания новых рабочих мест. Не останется в стороне и Волгоградская область, через которую пройдет транспортная развязка коридора. Посмотрим, как Игорь Бабушкин, Сергей Меликов и Георгий Филимонов воспользуются этой возможностью.
NEWS Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements.
from ca
