Исследователь визуальной культуры и режиссер Артем Терентьев опубликовал эссе – о будущем кино, отсутствии смысла, процессуальности внимания к миру и детской вере, которая делает кино возможным.
Ситуация кино прежде всего является поиском причины своего существования или причины, побуждающей создавать конкретное кино. Ситуация кино начинается в месте и времени реальности и внутри субъекта, который по какой-то причине начинает мыслить кино: до того, как снят первый кадр, но когда какой-либо кадр осознан как первый. Первый кадр существует не хронологически, а эпистемологически — он может не быть первым или не быть в фильме, но он встраивается в реальность в качестве кадра, который может превратиться в фильм. Он и есть искомая точка начала — сильная интенция, вспышка в ночи, указывающая направление в еще неведомое. Она недолго сияет, оставляя смутную память о направлении, заставляя двигаться наощупь в пространстве, где разум не сталкивается с постижимым внешним, а внешнее не коррелирует с внутренним — где еще ничего нет, кроме ночи и молчания, голос которого мы слышим.
Исследователь визуальной культуры и режиссер Артем Терентьев опубликовал эссе – о будущем кино, отсутствии смысла, процессуальности внимания к миру и детской вере, которая делает кино возможным.
Ситуация кино прежде всего является поиском причины своего существования или причины, побуждающей создавать конкретное кино. Ситуация кино начинается в месте и времени реальности и внутри субъекта, который по какой-то причине начинает мыслить кино: до того, как снят первый кадр, но когда какой-либо кадр осознан как первый. Первый кадр существует не хронологически, а эпистемологически — он может не быть первым или не быть в фильме, но он встраивается в реальность в качестве кадра, который может превратиться в фильм. Он и есть искомая точка начала — сильная интенция, вспышка в ночи, указывающая направление в еще неведомое. Она недолго сияет, оставляя смутную память о направлении, заставляя двигаться наощупь в пространстве, где разум не сталкивается с постижимым внешним, а внешнее не коррелирует с внутренним — где еще ничего нет, кроме ночи и молчания, голос которого мы слышим.
"Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. WhatsApp, a rival messaging platform, introduced some measures to counter disinformation when Covid-19 was first sweeping the world. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Perpetrators of such fraud use various marketing techniques to attract subscribers on their social media channels.
from ca
