Тактика «тысячи порезов», реализуемая Ираном, — гениальна в своей простоте и эффективности: играя шашками на великой шахматной доске, аятоллы умудряются не только сделать больно, но и часто выигрывают.
Перекрытие Красного моря — это удар по Европе и США как регионам, наиболее зависимым от международной торговли. Так, атаки йеменских хуситов привели к тому, что до 2,5 млн баррелей в день ближневосточной нефти и азиатских нефтепродуктов, ранее шедших через Суэц, сейчас вынуждены огибать Африку. Для Европы и США это увеличивает стоимость доставки важнейшего ресурса примерно на 1–1,5 долл. на баррель (в зависимости от судна и стоимости его фрахта). Это дополнительные 100–200% к таксе на маршруте Янбу — Роттердам. Кроме того, увеличиваются товарные запасы в дороге на примерно 30-35 млн баррелей. В денежном эквиваленте это порядка 2,5–5 млрд долл. (в зависимости от вида перевозимых грузов и биржевой цены), замороженных в нефти и нефтепродуктах. А это дополнительные расходы на проценты и страховки.
Тактика «тысячи порезов», реализуемая Ираном, — гениальна в своей простоте и эффективности: играя шашками на великой шахматной доске, аятоллы умудряются не только сделать больно, но и часто выигрывают.
Перекрытие Красного моря — это удар по Европе и США как регионам, наиболее зависимым от международной торговли. Так, атаки йеменских хуситов привели к тому, что до 2,5 млн баррелей в день ближневосточной нефти и азиатских нефтепродуктов, ранее шедших через Суэц, сейчас вынуждены огибать Африку. Для Европы и США это увеличивает стоимость доставки важнейшего ресурса примерно на 1–1,5 долл. на баррель (в зависимости от судна и стоимости его фрахта). Это дополнительные 100–200% к таксе на маршруте Янбу — Роттердам. Кроме того, увеличиваются товарные запасы в дороге на примерно 30-35 млн баррелей. В денежном эквиваленте это порядка 2,5–5 млрд долл. (в зависимости от вида перевозимых грузов и биржевой цены), замороженных в нефти и нефтепродуктах. А это дополнительные расходы на проценты и страховки.
That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Also in the latest update is the ability for users to create a unique @username from the Settings page, providing others with an easy way to contact them via Search or their t.me/username link without sharing their phone number.
from ca
