Скопление АЭС соответствует мировым экономическим центрам, а отказ от генерации электроэнергии самым сложным способом, доступным человечеству, ведёт к деградации национальных экономик (Японии, Италии, Германии). Впрочем, власти Японии, спустя десятилетие после Фукусимы, спохватились и вернулись к атомной генерации, в отличие от итальянцев и немцев.
Если следовать логике: АЭС — это экономический прогресс, а закрытие АЭС — деградация, то на восходящем долгосрочном тренде находятся Россия, Индия и ряд стран Юго-Восточной Азии и Латинской Америки, и конечно, Китай с его гигантской атомной программой, исчисляемой десятками новых реакторов на горизонте пары десятилетий.
На этом фоне интересна судьба атомной промышленности США и Франции. Строить АЭС в разумные сроки и по адекватным ценам национальный атомпром разучился. Покупать готовые решения у китайцев, русских или корейцев не позволяют гордость и предубеждения, а программу реновации стареющего парка АЭС надо было запускать ещё вчера.
Скопление АЭС соответствует мировым экономическим центрам, а отказ от генерации электроэнергии самым сложным способом, доступным человечеству, ведёт к деградации национальных экономик (Японии, Италии, Германии). Впрочем, власти Японии, спустя десятилетие после Фукусимы, спохватились и вернулись к атомной генерации, в отличие от итальянцев и немцев.
Если следовать логике: АЭС — это экономический прогресс, а закрытие АЭС — деградация, то на восходящем долгосрочном тренде находятся Россия, Индия и ряд стран Юго-Восточной Азии и Латинской Америки, и конечно, Китай с его гигантской атомной программой, исчисляемой десятками новых реакторов на горизонте пары десятилетий.
На этом фоне интересна судьба атомной промышленности США и Франции. Строить АЭС в разумные сроки и по адекватным ценам национальный атомпром разучился. Покупать готовые решения у китайцев, русских или корейцев не позволяют гордость и предубеждения, а программу реновации стареющего парка АЭС надо было запускать ещё вчера.
Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion. Telegram boasts 500 million users, who share information individually and in groups in relative security. But Telegram's use as a one-way broadcast channel — which followers can join but not reply to — means content from inauthentic accounts can easily reach large, captive and eager audiences. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee.
from ca
