КГБ-НКВД

Кумарин, лидер тамбовской группы, контролировал Топливную компанию и являлся директором Знаменской, которую возглавлял Владимир Смирнов. Путин познакомился со Смирновым во время визита в Германию в 1991 году и во время продовольственного скандала в том же году выдал одной из его компаний лицензию на экспорт сырья. Позже они вместе работали над созданием Санкт-Петербургской валютной биржи. Смирнов был одной из многих неопределенных фигур, олицетворявших середину 1990-х годов в Петербурге, которые, как и Илья Трабер, существовали на границе между бизнесом, политикой и криминалом.
Миша Мирилашвили, контролировавший большую часть игорного бизнеса в Петербурге, был еще одним человеком. Вместе с Кумариным он финансировал телекомпанию "Русское видео", которая снимала рекламные фильмы для мэрии и одновременно служила прикрытием для более сомнительной деятельности. Он был близок к Собчаку, который следил за тем, чтобы городские власти не чинили препятствий его предпринимательской деятельности, и к Галине Старовойтовой, лидеру демократического движения, которая была советником Ельцина.
Это был мир, в котором все барьеры были подвижны, где вчерашний преступник был завтрашним бизнес-магнатом, а политик сегодня был преступником завтра.
Путин понимал этот настрой. Некоторыми он, казалось, втайне восхищался, как восхищался такими людьми, как его тренер по дзюдо Леонид Усятов и его одно время спарринг-партнер Николай Ващилин, один только мрачный вид которых заставлял потенциальных нарушителей спокойствия поспешно ретироваться. В Турку, городе-побратиме Санкт-Петербурга в Финляндии, где мэром был его друг Юхани Леппя, Путин был связан с Хейкки Элиа, известным деятелем финского преступного мира. В 1995 году Леппя был вынужден уйти в отставку после скандала с недвижимостью. Он был приговорен к условному сроку. Элия, "приятный человек, но с преступным складом ума", по словам Леппя, был заключен в тюрьму. Через некоторое время, когда их общий знакомый посетил Россию, Путин, обращаясь к Элиа, спросил, как дела у "большого человека". Их связь привлекла внимание Национального бюро расследований Финляндии, которое, имея представление о правильных отношениях между преступниками и политиками, весьма отличное от российского, включило Путина в список подозрительных иностранцев - неловкость, которую финские власти отчаянно пытались замять, когда она всплыла несколько лет спустя.
Позиция Путина как "второго человека в городе", по выражению Людмилы, теперь никем не оспаривалась. Но он продолжал избегать внимания, приобретя репутацию "самой закрытой фигуры в городском правительстве".
Большинство других лидеров были доступны. Путин был совершенно другим, - вспоминает один журналист. Он всегда старался уйти от светской части мероприятия. Он старался избегать любых контактов. В тех редких случаях, когда ему приходилось давать пресс-конференцию, он обычно довольствовался коротким заявлением, а затем уходил, предоставив задавать вопросы своему заместителю Алексею Миллеру. Это не потому, что он не мог держать себя в руках. Если его загоняли в угол, он мог оживленно и подробно рассказывать о делах города и при этом не сказать абсолютно ничего интересного. Он очень хорошо говорил, - вспоминал тот же журналист. Дикция у него была великолепная. Большинство руководителей того времени коверкали слова, говорили неграммотно. Путин же говорил как представитель ленинградской интеллигенции. Он использовал литературные фразы, изящные конструкции... Но когда его перечитываешь, он как чистая лента.
Он все еще был известен своей тонкокожестью. Когда экономическая газета "Санкт-Петербургское эхо" по ошибке назвала его "Валерием Путиным", он пришел в ярость от этого оскорбления и потребовал извинений. Но он стал немного более общительным, чем в первые годы. Он уже не уходил от вопросов о своем будущем, говоря о том, что станет таксистом.

www.group-telegram.com/ca/vchk_gpu.com/23174

1.2K viewsDec 23 at 07:55

Кумарин, лидер тамбовской группы, контролировал Топливную компанию и являлся директором Знаменской, которую возглавлял Владимир Смирнов. Путин познакомился со Смирновым во время визита в Германию в 1991 году и во время продовольственного скандала в том же году выдал одной из его компаний лицензию на экспорт сырья. Позже они вместе работали над созданием Санкт-Петербургской валютной биржи. Смирнов был одной из многих неопределенных фигур, олицетворявших середину 1990-х годов в Петербурге, которые, как и Илья Трабер, существовали на границе между бизнесом, политикой и криминалом.
Миша Мирилашвили, контролировавший большую часть игорного бизнеса в Петербурге, был еще одним человеком. Вместе с Кумариным он финансировал телекомпанию "Русское видео", которая снимала рекламные фильмы для мэрии и одновременно служила прикрытием для более сомнительной деятельности. Он был близок к Собчаку, который следил за тем, чтобы городские власти не чинили препятствий его предпринимательской деятельности, и к Галине Старовойтовой, лидеру демократического движения, которая была советником Ельцина.
Это был мир, в котором все барьеры были подвижны, где вчерашний преступник был завтрашним бизнес-магнатом, а политик сегодня был преступником завтра.
Путин понимал этот настрой. Некоторыми он, казалось, втайне восхищался, как восхищался такими людьми, как его тренер по дзюдо Леонид Усятов и его одно время спарринг-партнер Николай Ващилин, один только мрачный вид которых заставлял потенциальных нарушителей спокойствия поспешно ретироваться. В Турку, городе-побратиме Санкт-Петербурга в Финляндии, где мэром был его друг Юхани Леппя, Путин был связан с Хейкки Элиа, известным деятелем финского преступного мира. В 1995 году Леппя был вынужден уйти в отставку после скандала с недвижимостью. Он был приговорен к условному сроку. Элия, "приятный человек, но с преступным складом ума", по словам Леппя, был заключен в тюрьму. Через некоторое время, когда их общий знакомый посетил Россию, Путин, обращаясь к Элиа, спросил, как дела у "большого человека". Их связь привлекла внимание Национального бюро расследований Финляндии, которое, имея представление о правильных отношениях между преступниками и политиками, весьма отличное от российского, включило Путина в список подозрительных иностранцев - неловкость, которую финские власти отчаянно пытались замять, когда она всплыла несколько лет спустя.
Позиция Путина как "второго человека в городе", по выражению Людмилы, теперь никем не оспаривалась. Но он продолжал избегать внимания, приобретя репутацию "самой закрытой фигуры в городском правительстве".
Большинство других лидеров были доступны. Путин был совершенно другим, - вспоминает один журналист. Он всегда старался уйти от светской части мероприятия. Он старался избегать любых контактов. В тех редких случаях, когда ему приходилось давать пресс-конференцию, он обычно довольствовался коротким заявлением, а затем уходил, предоставив задавать вопросы своему заместителю Алексею Миллеру. Это не потому, что он не мог держать себя в руках. Если его загоняли в угол, он мог оживленно и подробно рассказывать о делах города и при этом не сказать абсолютно ничего интересного. Он очень хорошо говорил, - вспоминал тот же журналист. Дикция у него была великолепная. Большинство руководителей того времени коверкали слова, говорили неграммотно. Путин же говорил как представитель ленинградской интеллигенции. Он использовал литературные фразы, изящные конструкции... Но когда его перечитываешь, он как чистая лента.
Он все еще был известен своей тонкокожестью. Когда экономическая газета "Санкт-Петербургское эхо" по ошибке назвала его "Валерием Путиным", он пришел в ярость от этого оскорбления и потребовал извинений. Но он стал немного более общительным, чем в первые годы. Он уже не уходил от вопросов о своем будущем, говоря о том, что станет таксистом.

BY КГБ-НКВД