Карен Араевич написал несколько интересных книг – большинство из них все еще находится в моей домашней библиотеке (несмотря на несколько волн расхламлений).
Ему принадлежит комментарий, редактура и (частично) перевод двухтомника Ницше 1990 года выпуска (первого серьезного издания сочинений немца после десятилетий тоталитарной цензуры).
Последние 30 с лишним лет Свасьян жил и преподавал в Швейцарии. Символично, что он ушел из жизни в Базеле – там же, где прошла академическая карьера Ницше.
У меня всегда было сложное отношение к его идеям – ни Гёте (как ученый), ни Гуссерль, ни Кассирер, ни тем паче Штайнер мне, мягко говоря, не близки. Но читать его интересно – из книг выделю «Растождествления» и «Становление европейской науки». С этими произведениями интересно вести внутренний диалог.
В «Маргиналиях» Свасьяну посвящены два текста – один связан с ним опосредованно, а второй является критикой его научно-философской программы. Думаю, есть смысл познакомить вас и с ней самой, и с моими возражениями против нее.
Карен Араевич написал несколько интересных книг – большинство из них все еще находится в моей домашней библиотеке (несмотря на несколько волн расхламлений).
Ему принадлежит комментарий, редактура и (частично) перевод двухтомника Ницше 1990 года выпуска (первого серьезного издания сочинений немца после десятилетий тоталитарной цензуры).
Последние 30 с лишним лет Свасьян жил и преподавал в Швейцарии. Символично, что он ушел из жизни в Базеле – там же, где прошла академическая карьера Ницше.
У меня всегда было сложное отношение к его идеям – ни Гёте (как ученый), ни Гуссерль, ни Кассирер, ни тем паче Штайнер мне, мягко говоря, не близки. Но читать его интересно – из книг выделю «Растождествления» и «Становление европейской науки». С этими произведениями интересно вести внутренний диалог.
В «Маргиналиях» Свасьяну посвящены два текста – один связан с ним опосредованно, а второй является критикой его научно-философской программы. Думаю, есть смысл познакомить вас и с ней самой, и с моими возражениями против нее.
Ukrainian President Volodymyr Zelensky said in a video message on Tuesday that Ukrainian forces "destroy the invaders wherever we can." "This time we received the coordinates of enemy vehicles marked 'V' in Kyiv region," it added. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. As a result, the pandemic saw many newcomers to Telegram, including prominent anti-vaccine activists who used the app's hands-off approach to share false information on shots, a study from the Institute for Strategic Dialogue shows. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion.
from ca
