Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
#исторический_стендап
«Пусть напьются п...зда и клитор!..»
©️ Владимир Раевский желает счастья в личной жизни
Венички
«Пусть напьются п...зда и клитор!..»
©️ Владимир Раевский желает счастья в личной жизни
Венички
Реакция на текущие бурные события напоминает собрание жильцов многоквартирного дома, в котором завелись крысы. Она бурная, несколько хаотическая, но не безнадежная. В повестке дня два вопроса – «Кто знает, откуда берутся крысы?» и «Доколе?», постепенно сливающиеся в один. Выступления делятся на четыре типа: «Я предупреждал», «Дальше будет хуже», «Все от безверия» и монолог ненормальной фанатки ЗОЖ с первого этажа, которая сама не пьет и других подбивает. Смелые обличают старшего по дому и требуют его замены. Умные ждут развития событий. Большинство составляют решившие, что сейчас самое время поднять заодно вопрос о замене домофонов и установке счетчиков. Старший по дому с утра удачно продал на ближайшем рынке средство против крыс, новые домофоны и счетчики. В связи с чем к моменту собрания немного осоловел и в ответ на все претензии только вяло бормочет: «Это странно…». Время от времени по залу пробегают крысы. Смелые кричат: «Крысы!» Умные молча поджимают ноги. Большинство завороженно смотрят на старшего по дому. Тот сочувственно икает.
Поднимается шум, дезориентирующий крыс, которые в панике начинают жрать вообще что ни попадя.
Расходятся за полночь, ничего не решив, но обменявшись координатами и договорившись обязательно это дело продолжить. Все отправляются спать, кроме самых смелых, которые идут бухать под окнами у фанатки ЗОЖ и составлять заговор против старшего по дому. Полночи она будет уговаривать их прекратить, потом оденется, торопливо накрасится, выйдет во двор, и утро будет непростым, но жизнь наладится.
МИХАИЛ ШЕВЕЛЕВ
Венички
Поднимается шум, дезориентирующий крыс, которые в панике начинают жрать вообще что ни попадя.
Расходятся за полночь, ничего не решив, но обменявшись координатами и договорившись обязательно это дело продолжить. Все отправляются спать, кроме самых смелых, которые идут бухать под окнами у фанатки ЗОЖ и составлять заговор против старшего по дому. Полночи она будет уговаривать их прекратить, потом оденется, торопливо накрасится, выйдет во двор, и утро будет непростым, но жизнь наладится.
МИХАИЛ ШЕВЕЛЕВ
Венички
Я беру кривоногое лето коня,
как горбушку беру, только кончится вздох.
Белый пруд твоих рук очень хочет меня,
ну а вечер и Бог, ну а вечер и Бог?
Знаю я, что меня берегут на потом,
и в прихожих, где чахло целуются свечи,
оставляют меня гениальным пальто,
выгребая всю мелочь, которую не в чем.
Я стою посреди анекдотов и ласк,
только окрик слетит, только ревность
притухнет,
серый конь моих глаз, серый конь моих глаз!
кто-то влюбится в вас и овёс напридумает.
Только ты им не верь и не трогай с крыльца
в тихий траурный дворик "люблю",
ведь на медные деньги чужого лица
даже грусть я тебе не куплю.
Осыпаются руки, идут по домам,
низкорослые песни поют.
Люди сходят с ума, люди сходят с ума,
но коней за собой не ведут.
Снова лес обо мне, называет купцом,
Говорит, что смешон и скуласт.
Но стоит как свеча над убитым лицом
серый конь, серый конь моих глаз.
Я беру кривоногое лето коня...
как он плох, как он плох, как он плох,
Белый пруд твоих рук не желает понять...
ну а Бог?
Ну а Бог?
Ну а Бог?
ЛЕОНИД ГУБАНОВ
Венички
как горбушку беру, только кончится вздох.
Белый пруд твоих рук очень хочет меня,
ну а вечер и Бог, ну а вечер и Бог?
Знаю я, что меня берегут на потом,
и в прихожих, где чахло целуются свечи,
оставляют меня гениальным пальто,
выгребая всю мелочь, которую не в чем.
Я стою посреди анекдотов и ласк,
только окрик слетит, только ревность
притухнет,
серый конь моих глаз, серый конь моих глаз!
кто-то влюбится в вас и овёс напридумает.
Только ты им не верь и не трогай с крыльца
в тихий траурный дворик "люблю",
ведь на медные деньги чужого лица
даже грусть я тебе не куплю.
Осыпаются руки, идут по домам,
низкорослые песни поют.
Люди сходят с ума, люди сходят с ума,
но коней за собой не ведут.
Снова лес обо мне, называет купцом,
Говорит, что смешон и скуласт.
Но стоит как свеча над убитым лицом
серый конь, серый конь моих глаз.
Я беру кривоногое лето коня...
как он плох, как он плох, как он плох,
Белый пруд твоих рук не желает понять...
ну а Бог?
Ну а Бог?
Ну а Бог?
ЛЕОНИД ГУБАНОВ
Венички
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
- Пейте! Я знаю, что вы пьете потихоньку и знаю сколько…
Фильм «Унесенные ветром», 1939
30 июня 1936 года был напечатан первый тираж романа Маргарет Митчелл «Унесённые ветром».
Фильм «Унесенные ветром», 1939
30 июня 1936 года был напечатан первый тираж романа Маргарет Митчелл «Унесённые ветром».
Контора
Сто лет тому назад в гостинице районной,
с палаткою пивной в одно объединенной,
мы жили вместе с ним. И рано по утрам
будил нас городской районный тарарам.
Автобус привозил экскурсию из Пскова,
в соседнем номере два дюжих рыболова
горланили «Варяг», а местный пионер
играл побудку нам на собственный манер.
Тогда мы шли к реке и дальше долгим полем
в контору, там, где мак сплелся с желтофиолем,
и ждали час еще, мусоля «Беломор»,
мы слышали, как он заходит в коридор.
Тогда и нам пора на разные объекты,
он знак мне подавал как член масонской секты.
Спускался парк к реке, гудел июль в наливе,
в соседних деревнях в ухабах и крапиве
гуляла пустота, и только у ларьков
стояла очередь из местных мужиков
и то в шестом часу... И мы сходились снова,
и получали мы бутылку в полседьмого.
И возвращались в парк, и шли на дальний берег,
и заедали хмель десятком карамелек,
и кто-то проплывал на лодке по реке,
и кто-то приносил картошку в рюкзаке,
и летний пар летел под куполом туманным,
и в полночь этот мир казался постоянным.
И он мне говорил: «Что было — не беда».
И ворон отвечал из мрака: «Никогда».
...Потом я с ним сидел на пластиковом стуле
среди чужой толпы и пил «Напареули»,
которое привез ему издалека.
Теперь уж за окном огромная река
впадала в океан, и статуя Свободы
качала факелом, подсчитывая годы.
Он поднимал стакан. Он надевал пальто.
«Вернись», — я говорил. — «Ну, что ты. Ни за что», —
«Контору помнишь ты? И коридор в конторе?
Он ждет нас по утрам, и в нашем приговоре
записано, что срок он сам определит», —
«Послушай, я презрел уездный реквизит.
Что было, то прошло. Мне хватит и портрета.
На все твое нытье я налагаю вето».
...И вот в последний раз мы вышли на канал,
и я опять спросил, он снова промолчал.
Как Сороть, как Гудзон, волна у ног плескала,
расплавила вода два топовых овала,
и катерок уплыл... И колокольный бом
сказал мне: «Никогда, вдвоем ли, вчетвером,
вам больше не сойтись». И ночь пошла на убыль.
Венеция цвела сиреневым, что Врубель.
ЕВГЕНИЙ РЕЙН
Венички
Сто лет тому назад в гостинице районной,
с палаткою пивной в одно объединенной,
мы жили вместе с ним. И рано по утрам
будил нас городской районный тарарам.
Автобус привозил экскурсию из Пскова,
в соседнем номере два дюжих рыболова
горланили «Варяг», а местный пионер
играл побудку нам на собственный манер.
Тогда мы шли к реке и дальше долгим полем
в контору, там, где мак сплелся с желтофиолем,
и ждали час еще, мусоля «Беломор»,
мы слышали, как он заходит в коридор.
Тогда и нам пора на разные объекты,
он знак мне подавал как член масонской секты.
Спускался парк к реке, гудел июль в наливе,
в соседних деревнях в ухабах и крапиве
гуляла пустота, и только у ларьков
стояла очередь из местных мужиков
и то в шестом часу... И мы сходились снова,
и получали мы бутылку в полседьмого.
И возвращались в парк, и шли на дальний берег,
и заедали хмель десятком карамелек,
и кто-то проплывал на лодке по реке,
и кто-то приносил картошку в рюкзаке,
и летний пар летел под куполом туманным,
и в полночь этот мир казался постоянным.
И он мне говорил: «Что было — не беда».
И ворон отвечал из мрака: «Никогда».
...Потом я с ним сидел на пластиковом стуле
среди чужой толпы и пил «Напареули»,
которое привез ему издалека.
Теперь уж за окном огромная река
впадала в океан, и статуя Свободы
качала факелом, подсчитывая годы.
Он поднимал стакан. Он надевал пальто.
«Вернись», — я говорил. — «Ну, что ты. Ни за что», —
«Контору помнишь ты? И коридор в конторе?
Он ждет нас по утрам, и в нашем приговоре
записано, что срок он сам определит», —
«Послушай, я презрел уездный реквизит.
Что было, то прошло. Мне хватит и портрета.
На все твое нытье я налагаю вето».
...И вот в последний раз мы вышли на канал,
и я опять спросил, он снова промолчал.
Как Сороть, как Гудзон, волна у ног плескала,
расплавила вода два топовых овала,
и катерок уплыл... И колокольный бом
сказал мне: «Никогда, вдвоем ли, вчетвером,
вам больше не сойтись». И ночь пошла на убыль.
Венеция цвела сиреневым, что Врубель.
ЕВГЕНИЙ РЕЙН
Венички
Известно ли вам, что значит слово «нелицеприятный»?
А как правильно: оплатить за проезд или оплатить проезд; поставить подпись или роспись; до скольки или до скольких работает магазин?
Справиться со сложностями русского языка вам поможет канал «Редактора вызывали?».
💡 Здесь вы узнаете:
✅ Какие фразы делают речь безграмотной
✅ Где приземляются самолеты — в Шереметьево или в Шереметьеве
✅ Почему русский алфавит не перевели на латиницу
✅ Как ругались на Руси
И многое другое!
Подписывайтесь, чтобы чувствовать себя уверенно в письме и разговоре: @redaktora_ vyzyvali
А как правильно: оплатить за проезд или оплатить проезд; поставить подпись или роспись; до скольки или до скольких работает магазин?
Справиться со сложностями русского языка вам поможет канал «Редактора вызывали?».
💡 Здесь вы узнаете:
И многое другое!
Подписывайтесь, чтобы чувствовать себя уверенно в письме и разговоре: @redaktora_ vyzyvali
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
кадышева в топе
встанем в хоровод
двадцать пятый в жопе
беспощадный год
©️ ИЛЬЯ КИСЫЧЕВ
Надежда Кадышева стала хедлайнером «Алых парусов» в Питере
Венички
встанем в хоровод
двадцать пятый в жопе
беспощадный год
©️ ИЛЬЯ КИСЫЧЕВ
Надежда Кадышева стала хедлайнером «Алых парусов» в Питере
Венички