Называю тебя, и касается нёба язык. Память ем поутру , будто это ржаного краюха. Сорок лет и два года закидывал невод старик, И кормила в корыте заветную рыбку старуха.
Это право любви - перед боем обрушить броню, Часовым своим верным бессмертие тихо даруя. Заходя в новый дым, я твой запах во рту сохраню, Чтоб сглатывать заново ветреный вкус поцелуя, Согревавшего жизнь, несмотря на январские дни, Подкосившего гордость слепого смертельного жала. Берегу свои пальцы за то, что касались они Заповедных болот, где ты клюкву срывать разрешала.
Что отдал, то твоё. Эту правду старик понимал. И однажды прозрел он в своей покосившейся хате. И в корыте тогда золотую он рыбку поймал. Ее к морю отнес и с волной поженил на закате.
И она, уплывая сказала: «Хозяин, ну, что ж… Этой синей водой я омою тебя троекратно! Ты теперь не умрешь никогда, ну, а если умрешь, То совсем не надолго, и птицей вернёшься обратно.»
Вспоминаю твой стон. Так иголкой поранен винил. Голым сердцем ищу этот пчелами дышащий улей. Я из нашей кровати мостки на реке смастерил. С них рыбачат теперь чьи-то первенцы утром в июле.
Вот и сказки конец. В ней и ложь и на правду намек. Золотой голосок проливается в ангельском хоре. Монастырский покой на старуху набросил платок. Сел в корыто старик и уехал за синее море.
От высоких обид остаются трухлявые пни. И гордыня летит под откос в поржавевшей карете. Мы настолько близки, что навеки остались одни. И печаль не для нас расплетает у берега сети.
Называю тебя, и касается нёба язык. Память ем поутру , будто это ржаного краюха. Сорок лет и два года закидывал невод старик, И кормила в корыте заветную рыбку старуха.
Это право любви - перед боем обрушить броню, Часовым своим верным бессмертие тихо даруя. Заходя в новый дым, я твой запах во рту сохраню, Чтоб сглатывать заново ветреный вкус поцелуя, Согревавшего жизнь, несмотря на январские дни, Подкосившего гордость слепого смертельного жала. Берегу свои пальцы за то, что касались они Заповедных болот, где ты клюкву срывать разрешала.
Что отдал, то твоё. Эту правду старик понимал. И однажды прозрел он в своей покосившейся хате. И в корыте тогда золотую он рыбку поймал. Ее к морю отнес и с волной поженил на закате.
И она, уплывая сказала: «Хозяин, ну, что ж… Этой синей водой я омою тебя троекратно! Ты теперь не умрешь никогда, ну, а если умрешь, То совсем не надолго, и птицей вернёшься обратно.»
Вспоминаю твой стон. Так иголкой поранен винил. Голым сердцем ищу этот пчелами дышащий улей. Я из нашей кровати мостки на реке смастерил. С них рыбачат теперь чьи-то первенцы утром в июле.
Вот и сказки конец. В ней и ложь и на правду намек. Золотой голосок проливается в ангельском хоре. Монастырский покой на старуху набросил платок. Сел в корыто старик и уехал за синее море.
От высоких обид остаются трухлявые пни. И гордыня летит под откос в поржавевшей карете. Мы настолько близки, что навеки остались одни. И печаль не для нас расплетает у берега сети.
"There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. Either way, Durov says that he withdrew his resignation but that he was ousted from his company anyway. Subsequently, control of the company was reportedly handed to oligarchs Alisher Usmanov and Igor Sechin, both allegedly close associates of Russian leader Vladimir Putin. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised. Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered.
from ca
