Ноябрь 2024 года: мы с Виталием на слушаниях по бюджету города говорим о том, что в бюджет на 2025 год нужно закладывать средства на проектирование метробуса, чтобы к моменту окончания стройки «туплёра» у города уже были готовы документы для начала работ на новом объекте. Но тогда нам было сказано, что в планах администрации пока что нет таких работ, так что и деньги не закладываем.
И вот теперь УДИВИТЕЛЬНЫМ образом наш мэр говорит, что денег на проектирование метробуса в бюджете нет. Действительно, как же так получилось?
При том что, хоть сумма проектирования (около 250 млн) и не маленькая, но в масштабах эффектов, которые может дать проект для города, — это не такие уж и большие деньги. Более того, учитывая, что у города собственных доходов около 17 млрд, думается мне, что можно было найти эти деньги и не выпрашивать их теперь в Совете Федерации.
И ладно бы просили деньги на реализацию и стройку по проекту. Но нет, сейчас нет даже проекта, и на него будут просить денег.
Ноябрь 2024 года: мы с Виталием на слушаниях по бюджету города говорим о том, что в бюджет на 2025 год нужно закладывать средства на проектирование метробуса, чтобы к моменту окончания стройки «туплёра» у города уже были готовы документы для начала работ на новом объекте. Но тогда нам было сказано, что в планах администрации пока что нет таких работ, так что и деньги не закладываем.
И вот теперь УДИВИТЕЛЬНЫМ образом наш мэр говорит, что денег на проектирование метробуса в бюджете нет. Действительно, как же так получилось?
При том что, хоть сумма проектирования (около 250 млн) и не маленькая, но в масштабах эффектов, которые может дать проект для города, — это не такие уж и большие деньги. Более того, учитывая, что у города собственных доходов около 17 млрд, думается мне, что можно было найти эти деньги и не выпрашивать их теперь в Совете Федерации.
И ладно бы просили деньги на реализацию и стройку по проекту. Но нет, сейчас нет даже проекта, и на него будут просить денег.
Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. "This time we received the coordinates of enemy vehicles marked 'V' in Kyiv region," it added. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea.
from ca
