Zаписки традиционалиста

Дин Харди в книге "Пробуждая мертвых: Джордж Макдональд как философ, мистик и апологет" (это фактически его кандидатская диссертация) системно доказывает принадлежность Макдональда к панентеизму в том же смысле, в каком панентеистами были Плотин, Прокл, Ареопагит, Эриугена, Кузанец, Новалис, Шеллинг или наши Соловьев, Флоренский, Карсавин. Подчеркивая отличие любого христианского неоплатонизма от собственно Платона (которому было неведомо телесное воплощение божества), Харди выводит разговор на символистский характер всякого христианского неоплатонизма. И тут мы упираемся в Лосева, который, как в вышедшей на этой неделе новой статье показывает Елена Тахо-Годи, понимал символизм как вечную традиционно-неоплатоническую диалектическую философию, отличая его от частных исторических проявлений (как-то немецкий романтизм, русский литературный символизм рубежа XIX-XX вв. и проч.).

Вот что писал Лосев в малоизвестной статье "Имяславие":
"Цель имяславия в диалектически-антиномическом выведении основных категорий: сущности, идеи и т.д. В качестве образца тут могут служить учение Плотина о трех мировых суб-станциях или триадическая диалектика Прокла. Имяславие предстает здесь как строжайше выводимая система категорий, форма соединения которой с непосредственной мистикой молитвы является типичнейшим признаком могучих систем неоплатонизма. Новоевропейская метафизика в сравнении с ними – это жалкое вырождение как в отношении диалектики, так и в отношении мистики".

Собственно, философия Макдональда была таким отчаянным традиционалистским рывком прочь от Модерна в сторону традиционного неоплатонизма (и, конечно, с элементами имяславия).

www.group-telegram.com/ca/zapiskitrad.com/4714

1.5K viewsedited  Dec 16 at 17:07

Дин Харди в книге "Пробуждая мертвых: Джордж Макдональд как философ, мистик и апологет" (это фактически его кандидатская диссертация) системно доказывает принадлежность Макдональда к панентеизму в том же смысле, в каком панентеистами были Плотин, Прокл, Ареопагит, Эриугена, Кузанец, Новалис, Шеллинг или наши Соловьев, Флоренский, Карсавин. Подчеркивая отличие любого христианского неоплатонизма от собственно Платона (которому было неведомо телесное воплощение божества), Харди выводит разговор на символистский характер всякого христианского неоплатонизма. И тут мы упираемся в Лосева, который, как в вышедшей на этой неделе новой статье показывает Елена Тахо-Годи, понимал символизм как вечную традиционно-неоплатоническую диалектическую философию, отличая его от частных исторических проявлений (как-то немецкий романтизм, русский литературный символизм рубежа XIX-XX вв. и проч.).

Вот что писал Лосев в малоизвестной статье "Имяславие":
"Цель имяславия в диалектически-антиномическом выведении основных категорий: сущности, идеи и т.д. В качестве образца тут могут служить учение Плотина о трех мировых суб-станциях или триадическая диалектика Прокла. Имяславие предстает здесь как строжайше выводимая система категорий, форма соединения которой с непосредственной мистикой молитвы является типичнейшим признаком могучих систем неоплатонизма. Новоевропейская метафизика в сравнении с ними – это жалкое вырождение как в отношении диалектики, так и в отношении мистики".

Собственно, философия Макдональда была таким отчаянным традиционалистским рывком прочь от Модерна в сторону традиционного неоплатонизма (и, конечно, с элементами имяславия).

BY Zаписки традиционалиста