О чем. Как формируются базовые установки, шаблоны и мифы, убеждения и предубеждения, конспирологические теории и новые секты.
Структура. 10 глав. Среди них: постправда, глубокая агитация, аргументирование, «уличная эпистемология» и пр.
Почему интересна. Разбираются психологические и химические (когда речь идет о гормонах и нейромедиаторах) процессы, создающие типовые механизмы формирования убеждений, различные сложности в реализации задач по изменению убеждений, ставших устойчивыми предрассудками, конкретные возможности для создания доверительных отношений и пересмотра позиций, а также риски, возникающие при этом.
Недостатки. Порой автор увлекается и погружает нас в мир ненужных подробностей, которые, несомненно, украшают текст, но увеличивают объем чтения там, где можно было легко обойтись без увлекательных историй и сюжетов. И так было бы все понятно, что Дэвид хотел сказать.
Для кого. Для развивающих практические навыки использования инструментов информационного и идеологического воздействия, борющихся с манипуляциями и манипуляторами, и тех, кто хочет ими стать.
О чем. Как формируются базовые установки, шаблоны и мифы, убеждения и предубеждения, конспирологические теории и новые секты.
Структура. 10 глав. Среди них: постправда, глубокая агитация, аргументирование, «уличная эпистемология» и пр.
Почему интересна. Разбираются психологические и химические (когда речь идет о гормонах и нейромедиаторах) процессы, создающие типовые механизмы формирования убеждений, различные сложности в реализации задач по изменению убеждений, ставших устойчивыми предрассудками, конкретные возможности для создания доверительных отношений и пересмотра позиций, а также риски, возникающие при этом.
Недостатки. Порой автор увлекается и погружает нас в мир ненужных подробностей, которые, несомненно, украшают текст, но увеличивают объем чтения там, где можно было легко обойтись без увлекательных историй и сюжетов. И так было бы все понятно, что Дэвид хотел сказать.
Для кого. Для развивающих практические навыки использования инструментов информационного и идеологического воздействия, борющихся с манипуляциями и манипуляторами, и тех, кто хочет ими стать.
Russians and Ukrainians are both prolific users of Telegram. They rely on the app for channels that act as newsfeeds, group chats (both public and private), and one-to-one communication. Since the Russian invasion of Ukraine, Telegram has remained an important lifeline for both Russians and Ukrainians, as a way of staying aware of the latest news and keeping in touch with loved ones. Andrey, a Russian entrepreneur living in Brazil who, fearing retaliation, asked that NPR not use his last name, said Telegram has become one of the few places Russians can access independent news about the war. Individual messages can be fully encrypted. But the user has to turn on that function. It's not automatic, as it is on Signal and WhatsApp. But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website. If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats.
from us
