Нейросети, собирая текстовые данные из сети, разбивают их на части и на основе этого учатся отвечать, как человек. Чем больше нейросети «потребляют» качественной информации (к примеру, научные статьи), тем выше их эффективность. Однако, как заявляют ученые и руководители компаний-разработчиков, запас общедоступных данных для обучения больших языковых моделей скоро будет исчерпан.
«Чтобы модели были умнее, требуются данные, созданные людьми, а не нейросетями. Вопрос в том, где найти такие данные».
Здесь можно вспомнить недавний материал в Nature о том, что происходит, если обучать нейросети на синтетических текстах, сгенерированных тем же искусственным интеллектом.
Профессор английского языка и цифровых исследований в Университете Мэриленда Мэтью Киршенбаум рассуждает о «текстапокалипсисе»: что, если нас погубят не межконтинентальные баллистические ракеты или изменение климата, не микроскопические патогены или метеорит размером с гору, а… текст? Цунами текста, превратившееся в самовоспроизводящийся поток контента.
И здесь есть о чем поразмышлять. Возможно, в мире изобилия оптимизированного по содержанию контента, который создают либо машины, либо гибрид человека и машины, талант людей, пишущих серьезные, глубокие и правдивые тексты, будет цениться выше?
Нейросети, собирая текстовые данные из сети, разбивают их на части и на основе этого учатся отвечать, как человек. Чем больше нейросети «потребляют» качественной информации (к примеру, научные статьи), тем выше их эффективность. Однако, как заявляют ученые и руководители компаний-разработчиков, запас общедоступных данных для обучения больших языковых моделей скоро будет исчерпан.
«Чтобы модели были умнее, требуются данные, созданные людьми, а не нейросетями. Вопрос в том, где найти такие данные».
Здесь можно вспомнить недавний материал в Nature о том, что происходит, если обучать нейросети на синтетических текстах, сгенерированных тем же искусственным интеллектом.
Профессор английского языка и цифровых исследований в Университете Мэриленда Мэтью Киршенбаум рассуждает о «текстапокалипсисе»: что, если нас погубят не межконтинентальные баллистические ракеты или изменение климата, не микроскопические патогены или метеорит размером с гору, а… текст? Цунами текста, превратившееся в самовоспроизводящийся поток контента.
И здесь есть о чем поразмышлять. Возможно, в мире изобилия оптимизированного по содержанию контента, который создают либо машины, либо гибрид человека и машины, талант людей, пишущих серьезные, глубокие и правдивые тексты, будет цениться выше?
The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. For Oleksandra Tsekhanovska, head of the Hybrid Warfare Analytical Group at the Kyiv-based Ukraine Crisis Media Center, the effects are both near- and far-reaching. Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. False news often spreads via public groups, or chats, with potentially fatal effects. At the start of 2018, the company attempted to launch an Initial Coin Offering (ICO) which would enable it to enable payments (and earn the cash that comes from doing so). The initial signals were promising, especially given Telegram’s user base is already fairly crypto-savvy. It raised an initial tranche of cash – worth more than a billion dollars – to help develop the coin before opening sales to the public. Unfortunately, third-party sales of coins bought in those initial fundraising rounds raised the ire of the SEC, which brought the hammer down on the whole operation. In 2020, officials ordered Telegram to pay a fine of $18.5 million and hand back much of the cash that it had raised.
from cn
